Страна сородичей.

          В редакцию московской газеты "Будни столицы" позвонили из управления внутренних дел города Велис Кимрского района Тверской области. Звонивший интересовался, не был ли командирован какой-либо сотрудник "Будней" в город Велис? Дело в том, что в местной больнице уже второй день без сознания лежит один приезжий. Документов при нем нет. Сотрудники милиции обнаружили его лежащим на улице в трусах и в ботинках, больше ничего на нем не было. Очевидно на приезжего напали, сильно ударили по голове и забрали все, что при нем было, вместе с одеждой. Один из милиционеров снял свой форменный полушубок и надел на потерпевшего (на дворе был конец января). Так, в одном милицейском полушубке, неизвестный приезжий был доставлен в больницу. Через пару часов еще один сотрудник милиции пролил немного света на эту историю. Оказалось, что в первой половине дня он видел на улице этого приезжего и даже разговаривал с ним. Тот сам подошел к милиционеру и спросил, как ему добраться до итальянского завода, выпускающего электрические лампочки. Сказал, что он журналист из московской газеты, приехал писать статью об этом предприятии.
          И вот теперь сотрудники милиции Велиса пытаются установить личность потерпевшего. Звонят в редакции всех московских газет с вопросом: "Не ваш ли журналист к нам приехал?" Пока безрезультатно.
          Повесив трубку, Евгений Борисович призадумался. Как бы использовать полученную информацию? Нельзя ли из этого слепить историю? Газета "Будни столицы" была организована по нестандартному принципу: в ней не было, как это обычно принято в редакциях, специалистов по темам - политика, бизнес, спорт, культура, и т.д. Штат сотрудников был разбит на три отдела, которые назывались: "второй", "третий" и "четвертый". Газета выходила на четырех полосах. Материалы, которые готовили отделы, печатались, соответственно, на полосах второй, третьей и четвертой. На первую полосу помещалась передовая статья, которую писал обычно сам главный редактор, и анонсы наиболее интересных материалов с других полос. Каждый отдел представлял собой, как бы, независимую редакцию, "газету в газете", и мог писать о чем угодно, лишь бы материал представлял интерес. Специализация сотрудников по темам внутри отделов тоже не приветствовались. Если сегодня журналист давал в номер репортаж о футбольном мачте, то следующий материал он должен был писать непременно на другую тему, о чем угодно, хоть о погоде, но только не о спорте. Главный редактор так формулировал кредо газеты: "О наших публикациях можно сказать три вещи. Во-первых, это ФАКТЫ. Во-вторых, это факты В ИЗЛОЖЕНИИ ПРОСТЫХ ЛЮДЕЙ. И, в-третьих, это факты в изложении РАЗНЫХ простых людей". Действительно, нередко получалось так, что в одном номере на двух разных полосах выходили заметки об одном и том же событии, но с разными подробностями и с разными трактовками произошедшего. Даже прогнозами погоды занимались независимо друг от друга разные отделы. Третий публиковал сводки Гидрометцентра, а четвертый обобщал прогнозы различных метеослужб, российских и зарубежных. Газета пользовалась определенной популярностью.
          Второй отдел о погоде не писал. Евгений Борисович был начальником второго отдела "Будней столицы" уже восьмой год. Он считался талантливым журналистом, в молодости его даже называли "восходящей звездой", и коллеги по цеху прочили ему блестящее будущее. На деле же жизнь складывалась самым обыкновенным и скучным образом. Работа в разных газетах, в основном, рутинная, никакого головокружительного карьерного роста, никаких побед в конкурсах, никаких премий и приглашений работать на Би-Би-Си или Си-Эн-Эн. Семейная жизнь как-то не сложилась. Женился Евгений Борисович довольно рано, еще студентом факультета журналистики, через пару лет развелся, да так с тех пор и жил холостяком. Однако хоть звезды с неба и не сыпались, но в каких бы изданиях ни сотрудничал Евгений Борисович, начальство его неизменно ценило. У него было очень важное качество - чутье на "историю". Нередко в самом ничтожном пустяке, на который никто не обращал внимания, он мог разглядеть захватывающую интригу. Недаром главный редактор "Будней столицы" поставил его во главе отдела. И еще одно нужно сообщить об этом человеке. В свои сорок два года Евгений Борисович был уже конкретным алкоголиком. Первые сто грамм он ежедневно выпивал за обедом. А обед (он же и завтрак) бывал у него в районе полудня. Дома утром он не завтракал, по утрам после вчерашних возлияний есть не хотелось совершенно, зато к двенадцати аппетит просыпался. К концу рабочего дня Евгений Борисович увеличивал дозу, а дома, вечерком, за книжкой или перед телевизором, употребление продолжалось. Бутылка водки - таков, в среднем, был ежедневный рацион начальника второго отдела.
          На работу Евгений Борисович приезжал к половине десятого. Полчаса он приходил в рабочее состояние, пил чай, читал газеты и листал свою записную книжку. Потом у него наступал период энергичной деятельности. Втечение двух часов, с десяти до двенадцати, до своего первого "подхода к снаряду", он успевал проделать десятки дел. Вызывал к себе сотрудников, давал задания, сам куда-то звонил, что-то выяснял, шутил, ругался, решал вопросы, бегал к начальству... После же обеда Евгений Борисович являл собой человека совершенно иного темперамента: он тихо садился за свой стол, опять открывал записную книжку, читал ее, преимущественно, на одной и той же странице, порой начинал "клевать носом". Иногда садился за компьютер, что-то редактировал, что-то писал. Заглядывал в Интернет. А когда Евгений Борисович ненадолго прикрывал дверь в свой кабинет, сотрудники знали - шеф "усугубляет".
          Звонок из милиции города Велиса застал начальника второго отдела в период кипучей утренней активности. "Само по себе нанесение телесных повреждений московскому журналисту местной шпаной какого-то захолустного городка особого интереса не представляет... - размышлял Евгений Борисович. - Можно было бы дать две строчки в рубрику "Происшествия", да и то, это если б информация была только у нас. А ведь этот же мент сейчас во все редакции звонит. Так что ценность информации сводится к нулю... Вот разве что... Если выяснить независимо от милиции какие-нибудь новые подробности... А особенно здорово бы узнать, в каком издании работает этот журналист, и успеть напечатать об этом раньше, чем это сделает его родная газета. Зацепки должны быть... Если туда, на место приехать. Он брал интервью у каких-то там итальянцев. Но итальянцы-то наверняка знают, представителю какой газеты они интервью давали! Спрашивала милиция итальянцев, или нет? В первую очередь должна была спросить. Так что ж они дурака валяют? Вот и странность вырисовывается... Надо ехать! Не об одном, так о другом история получится. Если не о расследовании криминального случая, то о несостоятельности местной милиции или о нежелании вредных итальянцев сотрудничать с органами правопорядка - смотря что там на месте выяснится. А что, вообще, за дыра такая этот Велис? Ну-ка, поглядим в Интернете".
          Судя по данным поисковой машины "Яndex", этот Велис и в самом деле был изрядной дырой! Данных о нем нашлось немного. В основном шла речь об этом самом итальянском заводе по выпуску электрических лампочек со смешным названием "Pedrillo". Вот, оказывается, где делают эти лампочки! Слово "Pedrillo" уже полгода или больше было на слуху. Такие лампы в Москве продавались везде и неправдоподобно дешево - по рублю за штуку. Сначала их не очень-то покупали, думали, за такую цену может продаваться только дерьмо, которое в первый же день перегорит. А потом, вроде, оказалось - нет, вполне нормальные лампочки. Некоторые даже находили, что светят они ярче, чем другие лампы аналогичной мощности.
          Еще город Велис несколько раз упоминался в криминальном контексте, в разных уголовных хрониках. То там кого-то избили, то подожгли магазин, то шантажировали предпринимателя. Где-то попалась статистика правонарушений по Тверской области - Велис там уверенно занимал лидирующее место.
          Ну и еще было несколько ссылок, так, по мелочам. Слет скаутов в разведческом лагере "Княжество Тверское", близ г. Велиса. Статья из тверского областного еженедельника: "30 июня в нескольких километрах от земли в районе деревни Притыкино (место слияния рек Дубны, Волги и Ситьмежи) наблюдался светящийся объект яйцеобразной формы. Это явление видели жители сразу нескольких населенных пунктов, включая Дубну, Велис и Кимры". Справочник "Система исправительно-трудовых лагерей в СССР" с упоминанием какой-то зоны в районе Велиса. Напоследок попалась совсем непонятная ссылка: "Стойбище православных индеанистов". "Кто ж это еще такие?" - удивился Евгений Борисович и "кликнул" по ссылке мышкой. Открывшаяся страница давала исчерпывающий ответ на этот вопрос: "Исходно православные индеанисты - это члены группы московских ассинибойнов". Евгений Борисович отключился от сети и вызвал к себе дежурных "дальнобойщиков".
          Ими в том день оказались Кирилл Мухин и Света Пенкина. Система "дальнобойщиков" была фирменным козырем второго отдела "Будней столицы". Так называли дежурную смену журналистов, которая в случае необходимости готова была моментально выехать в командировку. В отделе был заведен такой порядок, что эту нагрузку несли все поочередно, по два человека в день, согласно графику "дальнобойного" дежурства. Штатный же водитель отдела Тимур Вильямесов вообще в любой день готов был к дальним поездкам и ночевкам вне дома. Тимур был человеком молодым, семьи не имел и против такого режима работы не возражал.
          Евгений Борисович рад был узнать, что Светлана сегодня оказалась в дежурной смене. Начальник отдела считал, что у нее очень цепкий, хваткий стиль работы, как раз то, что надо для предстоящего дела. Но одну ее отправлять в Велис, конечно, нельзя. С такой-то криминальной славой этого местечка! Водитель - водителем, но пускай и Мухин тоже едет. Все равно, сегодня уж других командировок не предвидится. Словом, смена "дальнобойщиков" и водитель Тимур получили указание в течение полутора часов собраться, пообедать и выехать в Велис. По прибытии немедленно приступить к расследованию и по мере появления информации тотчас сообщать в редакцию. Им предстояло заночевать в Велисе, а план действий на завтрашний день зависел от результатов сегодняшней работы.
          Шеф отдела позвонил в управление внутренних дел Велиса и поговорил с самим начальником управления, полковником Петровым, который пообещал, что делегацию встретят и даже будут охранять. Евгений Борисович попросил забронировать места в гостинице. Полковник возразил: - Да это не понадобится! Гостиница у нас пустует, у нас же в городе нет ничего, и никому он не нужен. Итальянцы у себя при заводике в своем доме живут. А вообще я бы вашим ребятам предложил у меня остановиться. Большой дом, еще от деда остался, две комнаты свободных есть. В одной можем даму разместить, в другой - мужчин. А то в гостинице, знаете... Народ у нас бестолковый, дурной... Ну, в общем, могут быть острые моменты... Придет шпана какая-нибудь, начнет в двери долбиться, могут и вышибить... От греха подальше, лучше бы им у меня остановиться.
          - Позвольте, как это? Как же администрация гостиницы допускает такие безобразия? - удивился Евгений Борисович. На что полковник Петров ответил:
          - А что они могут сделать-то с толпой хулиганов? Администратор сидит у себя в каморке и высунуться боится!
          - А милиция?
          - Нет, ну мы, конечно, дежурим там. Иногда... При нас там не безобразничают, естественно. Ну просто бывает, иногда людей не хватает... У нас же городок-то - захолустье! Народу нет, молодежь вся в Москву уезжает. А в менты-то никто просто так не идет, только за блага. А какие у нас, на хер, блага? Зарплата государственная, маленькая. Как и у ваших, московских, но в Москве-то можно квартиру дать сотруднику. А в нашем городе кому квартира нужна? Даром она тут никому не нужна! Опять же, в Москве стоишь на обочине, бабки с водителей собираешь. А у нас с кого собирать? Машин-то фиг да ни фига, и все водители - нищие. Да и то сказать, весь город - знакомые. Городишко-то маленький! Деревня, а не город. Как будешь соседа своего обирать? В общем, не идут к нам люди служить. Не хватает людей. Нет, вы не волнуйтесь, если ваши ребята решат в гостинице остановиться, а не у меня, мы там круглосуточное дежурство обеспечим. В крайнем случае я сам с пистолетиком в вестибюльчике посижу. Или итальянцев пригласить можно. У ихних охранников разрешение есть на оружие. Они карабины носят. Человек десять у них там в охране, в три смены работают. Карабинеры. Мы иногда, когда у нас сотрудников не хватает, приглашаем свободную смену карабинеров подежурить. В гостинице, или еще где... А они и рады, им же развлечений-то не хватает. В Москве-то вы своим итальянцам все что угодно предложить можете - казино, клубы, Большой театр, цирк на Цветном бульваре. А у нас что? У нас деревня! Так у меня хоть в гостинице с проститутками договор - я им работать не мешаю, а они карабинерам бесплатно дают, когда я тех подежурить прошу. Проституток у нас в гостинице не хватает, кстати. Оно и понятно - кому ж охота проституткой работать! Это у вас в Москве смысл есть - клиенты денежные - американцы, японцы, шведы, итальянцы. А у нас - что за итальянцы! Деревня, а не итальянцы. В общем, приезжайте, ждем. Не волнуйтесь, все нормально. Журналист ваш московский, с которым неприятность произошла, чувствует себя лучше. Хорошо, можно сказать, чувствует. Нет, еще не в сознании, но все в норме, опасений никаких нет. Только пару часов назад с дежурной сестрой разговаривал, она не опасается. Врач? А врач завтра будет. Уехал сейчас, там в поселке в одном тяжелый случай... Из-за каприза, так сказать, природы, гражданин один пострадал. В мотоцикл молния ударила. Ночью. А он утром из дому вышел, видит - мотоцикл его весь обгорел! Ну, он бросился к нему, присел рядом, рассматривает, бдительность, ясное дело, потерял. Тут к нему сзади подошли тихонько, да ломиком по темечку и дали... Так что доктор поехал, чисто, разбираться. У доктора нашего племянник в той деревне живет, всю местную братву знает. Вот я доктора и попросил, чтоб он мне это дело расследовать помог, по дружбе, неформально. Но завтра доктор вернется, вы не волнуйтесь, что ему сделается! Он у нас мужик крепкий, и разрешение на оружие я ему, кстати, сделал. А вообще, не хватает, конечно, медперсонала у нас. Да вы за своего-то коллегу не волнуйтесь! Если что, мы всегда можем к итальянцам обратиться. У них свой врач. Да, представьте, собственного врача держат, хотя этих итальянцев у нас всего-то человек тридцать... Не хватает у нас, кстати, итальянцев, катастрофически не хватает! Еще бы, какому ж итальянцу охота в нашу глушь ехать! Вот у вас в Москве, там другое дело! У вас цирк на Цветном, зоопарк на этом... как его..."
          В какой газете работает пострадавший журналист, выяснить, по словам полковника, пока не удалось.
          
          Путь в город Велис лежал по Дмитровскому шоссе, через Дубну. Сто сорок километров по тоскливой зимней дороге. К стелле с надписью "Велис" подъехали уже после четырех. Потехоньку начинались ранние зимние сумерки. Город встретил гостей крепостной стеной, по виду, века 18-го постройки. В стене были широкие ворота, через которые проходило шоссе. Дорога разделялась на две проезжие части, между которыми располагалась милицейская будка. Правый въезд был закрыт шлагбаумом. Левый открыт. Перед каждым въездом расхаживал мент в тулупе, с автоматом. Тимур направил машину к левому, открытому, въезду. Мент, стоявший там, повел автоматом в их сторону и махнул рукой - мол, разворачивайтесь и заезжайте через правый.
          - Ты чего, Тимур? - сказал Кирилл. - Тут же у них в городе начинаются две раздельные дороги с односторонним движением. А ты хотел по встречной поехать!
          - Да шайтан их разберет, - ответил Вильямесов. - Я знаю что ли, что у них там начинается? Тут закрыто, там открыто!
          Машина подъехала к закрытому шлагбауму правого въезда. "Правый" мент не обратил на машину ни малейшего внимания. Шлагбаум оставался закрытым.
          - Вот козлы! - выругался Вильямесов.
          - Спокойно, Тимур, - сказала Света.
          Кирилл полез в карман за журналистским удостоверением. Как неохота было раньше времени вылезать из теплой машины на холод, растолковывать что-то глупому менту...
          Однако вылезать не потребовалось. Неожиданно шлагбаум поднялся. Когда машина проезжала мимо милицейской будки, Кирилл улыбнулся и поднял руку, чтобы благодарно помахать сидящему в ней, тому, кто открыл проезд. Но будка была пуста.
          Машина ехала по центральной улице города. Городок выглядел так, как и должен выглядеть забытый богом населенный пункт в захолустье - невзрачные серые домики, деревянные заборчики, сугробы, которые тут, похоже, не убирали вовсе... Время от времени попадались, правда, довольно красивые деревянные дома с резными украшениями. Нигде не было видно ни людей, ни машин.
          Журналистам прежде всего надо было найти городское управление внутренних дел, а в нем - полковника Петрова. Затем решить вопрос с гостинцей. Или, в самом деле, разместиться в доме у этого Петрова. Не решили пока, как лучше. Вариант остановиться у полковника выглядел более привлекательно. Не то, чтобы боялись хулиганов в гостинице, а просто общение с начальником всей местной милиции у него дома, в неформальной обстановке, а то и за рюмочкой - это возможность, которую журналисту грех упускать. Решили, в общем, что поглядят на этого милицейского начальника, познакомятся, поговорят, и тогда примут окончательное решение.
          На одном перекрестке, возле поста ГИБДД, журналистам, наконец, встретились живые люди - двое ГИБДД-шников. Один из них, капитан, махнул полосатой палкой, приказывая остановиться. Тимур притормозил. Милиционеры подошли к машине.
          - Куда следуем? - поинтересовался капитан.
          Водитель полез за документами.
          Светлана сказала:
          - Мы ищем начальника городского управления внутренних дел, как раз вот у вас надеемся узнать, где его найти. Он нам назвал адрес: улица Новокрещенская, дом 5. Не подскажете, как туда проехать?
          Капитан вопросительно посмотрел на своего напарника, майора:
          - Новокрещенская? Где это?
          - За рынком, - ответил тот. - Там, где девятая школа. Только не Новокрещенская, а Недоквашинская.
          - Улица Недоквашинская вам нужна?
          - Нет, нам сказали Новокрещенская.
          - Такой нет у нас.
          - Может, это старое название? - предположил майор. - Сейчас, погодите, у меня там вырезка была из газеты, там все старые названия улиц перечислены. Сейчас посмотрю.
          И майор скрылся в домике.
          - А что вам там надо-то, на этой улице? - спросил капитан.
          - Городское управление внутренних дел.
          -А, так это вам нужно сейчас налево и прямо, прямо, потом будет такая большая клумба, вокруг нее круговое движение, значит, проедете по кругу, и с него уйдете направо. И там в самом начале улицы будет управление. Клумбу вы никак не прозеваете, яркий ориентир, там травка такая светло-зеленая, а на ней алыми маками высажена надпись: "1994".
          - Зима же! Какая клумба?
          - Сейчас-то да, а летом 94-го так было... В, общем, клумбу не прозеваете. И с кругового движения - направо. Улица Туполева, дом 3 - наша штаб-квартира.
          - Так нам сказали Новокрещенская!
          - Такой не знаю... Сейчас вон Василий поглядит.
          Вернулся майор Василий.
          - Нашел. Это, оказывается, "50-летия ВЛКСМ" раньше так называлась. Это, значит, профилакторий хлебокомбината, кладбище, и потом эта улица. Между кладбищем и комбинатом, и дальше дорога на Паскино идет.
          - А управление внутренних дел там?
          - Нет, при чем тут управление? Там хлебокомбинат, профилакторий и кладбище. Вам на хлебокомбинат же надо?
          - Нет, мы к начальнику управления внутренних дел! Мы, вообще, из Москвы, из газеты "Будни столицы".
          - Ах, к начальнику! К Иванову?
          - Нет, к Петрову.
          - А, ну да, к Петрову! Это вам надо на улицу Туполева, дом 3. Только сейчас нет его. Отгулы взял. Уехал на Волгу порыбачить пару дней. Подледный лов. Он у нас спортсмен-рекордсмен по этому делу. Серьезно! У нас тут по области соревнования по рыбалке постоянно проводятся - Петров нередко выигрывает. В прошлом году, тоже зимой, он вообще... того... большую рыбу поймал.
          - Серьезно что ли? - почему-то удивился капитан.
          - Реально тебе говорю!
          - Елки-палки! Что же нам делать? - спроил Кирилл. - У нас же с ним договоренность.
          - Да вы не огорчайтесь. Забыл человек. У него тяжелая неделя была. У нас тут, знаете, хулиганит молодежь, всякие случаи на неделе были... Задергался человек, забыл. Пускай отдохнет на рыбалочке, заслужил. А вам-то зачем он нужен?
          - Да мы вот, как раз, в связи с вашей преступностью приехали. У вас тут корреспондента московского избили.
          - А, знаем, как же! В больничке нашей поправляется. Все нормально с ним будет. А вы, значит, про преступность приехали писать? Так чего ж к нам за этим ехать? Про преступность удобнее в Москве писать. Вот уж преступность, так преступность. Гангстеры, мафия! Уважаемая тема. А у нас какая, к черту, преступность! Стыд один, деревня... Шваль всякая, шпана, мелочь. Стыдно даже в милиции работать. Преступников настоящих не хватает, чего им тут делать! Все кто поголовастей, порешительней - к Дмитровским, к Дубнинским в бригады идут, в Талдом едут, в Кимры, а то и в Тверь, или даже в Москву. А у нас-то совсем уж остаются тупые, которых никуда не берут. Так вам зачем начальник-то наш нужен?
          - Ну как... интервью у него хотели взять... И вообще... он нам разместиться обещал помочь...
          - В гостинице-то? Честно говоря, не советуем. У нас тут такой, знаете, бестолковый народ... Могут быть всякие острые моменты...
          - Хулиганство, в смысле?
          - Ну да. Народ-то бестолковый. Плохая молодежь...
          - А милиционер в гостинице не дежурит?
          - Да не хватает людей... А вы, это, переночуйте тут у нас в домике - предложил майор. - А утром на Туполева, 3 поедете, зам Петрова примет вас, во всем поможет. И с охраной решит вопрос. Мы-то сейчас, поймите, ничего не можем - пост нам покидать нельзя, да и вечер, не найдешь никого. Только вот рады предложить, так сказать, гостеприимство в стенах нашей аскетической кельи служителей безопасности дорожного движения. Идет?
          - Да вы не слушайте его, ничего она не аскетическая! - вмешался капитан. - Тепло, печка, кровати есть, пару раскладушек можно поставить. Две комнаты, в одной дама может разместиться, а мы вчетвером - в другой. В тесноте да не в обиде! Туалет есть, умывальник. И это есть... - Капитан подмигнул. - То, чем гостей на Руси принято за столом встречать.
          Решили зайти.
          Сели за стол в большой комнате. Кроме стола там были две кушетки, шкаф. За шкафом стояла разложенная раскладушка. Рядом, у стены, была еще одна, собранная. Так, вообще, ничего, уютное помещеньице. На подоконнике - кактусы в горшочках. А на окнах металлические решетки.
          - А решетки зачем? - спросил Тимур. - Чтоб задержанные через окно не сбегали?
        - Да нет, наоборот, - ответил майор. Чтоб снаружи не влезли, когда в комнате никого нет. Всякое бывает. Тут народ-то у нас бестолковый...
           На стене напротив шкафа висел красивый календарь, похоже, местный, с фотографией красивого деревянного терема с резными башенками и стрельчатыми окнами... Симпатичная обстановочка. Но только чересчур натоплено. Жара! Да не то слово - жарища просто! Страшная!
          По этому поводу милиционеры сказали:
          - Иначе нельзя. Мороз-то какой на улице! Приходится тут печку кочегарить. Сейчас еще потопим, потопим до ночи, а за ночь она остывать начнет. Но до утра тепло будет, в самый раз, не замерзнем. А утром - по новой топить. Но это уж другая смена будет. А мы вас на Туполева проводим, и по домам.
          Накрыли стол чем бог послал. Поставили бутылки. Москвичи - "Гжелку". Хозяева - водку кашинского завода и ликер "Старый Кашин". Выпили пару раз. За знакомство, за гостей. Прошло минут двадцать, и жара стала казаться просто совершенно невыносимой - пот со всех лил ручьем. И тогда майор сказал:
          - Знаете что... Мы, вообще-то, тут обычно в плавках сидим. Мы бы вам предложили не мучиться... Вы раздевайтесь. Для Светланы у нас халатик найдется. А для вас, мужики, даже плавки есть. Серьезно, совершенно новые, из магазина, никто не надевал. Специально для таких случаев держим. Жара же невыносимая, сами видите, а не топить нельзя! А тут гостей, вроде вас, знаете, сколько бывают! На дороге всякие ситуации случаются. И аварии, и прочее... Заходят к нам люди, в общем. Бывает, и по несколько дней живут, как в гостинице, только бесплатно. Так что, если дама не возражает, давайте по пляжному!
          Даме не возражала. И вот, застолье продолжается. Мужчины сидят в плавках, Светлана - в халатике. Все уже вполне под хмельком. "А что это они пост бросили?" - мелькнула мысль у Кирилла. Мелькнула и вылетела из головы. Майор стал рассказывать любопытные вещи об итальянском заводе.
          - Завод, - говорит, - замечательный, и лампочки отличные делает. У них там какое-то уникальное "ноу-хау", так что себестоимость очень низкая. Поэтому и цена такая - рубль - любая лампочка. А качественные они - исключительно! И, якобы, перегорают не раньше чем через 5 лет постоянного использования. По крайней мере, они такую гарантию дают. В общем, ни у кого еще не перегорела ни одна их лампочка. Они тут существуют-то всего пока года полтора. Но название, конечно, у них - и смех и грех! Им партнеры с российской стороны пытались объяснить, что по-русски "Педрилло" звучит, мягко говоря... неблагозвучно. А они не понимают. Для них-то это обычная итальянская фамилия. Или имя, хрен их знает. Они, типа, долго искали какого-нибудь персонажа из российской истории итальянского происхождения, и чтобы он был не "заезженный", как, там, Растрелли, Калиостро, а нечто пооригинальнее им требовалось. Вот и нашли - оригинальнее некуда! Педрилло! Якобы, это такой шут был из Неаполя при дворе императрицы Анны Иоанновны. Вот тебе и торговая марка! И наняли еще в свой рекламный отдел русского, из местных, Женьку Чайкина, мы с ним в одной школе учились, он года на 2 младше... Поставили ему задачу: слово "Педрилло" для российского человека постепенно должно стать синонимом слова "лампочка". А этот Женька - смех да и только! Непонятно, как он вообще к ним туда пролез, малый тупой как пень. Но наглый. Сочинил рекламный стишок, он у нас тут одно время по всему городу на щитах висел:

        "Лампочка электрическая!
                                                  Будь всегда горяча!
        Неважно, откуда ты родом,
                                                  лишь бы ярче светила!
        Пускай тебя называют
                                                  "лампочкой Ильича",
        Мы говорим: "Ильич",
                                           подразумеваем:
                                                                  "Педрилло"!

          Заявил итальянцам, что у русских самая распространенная ассоциация со словом "лампочка" - словосочетание "лампочка Ильича". Поэтому плясать надо от этого. Добиваться, чтобы место Ильича в словосочетании занял Педрилло. "А стихи, - говорит, - стилизация под Маяковского, это у нас, русских, любимый поэт"! Навешал, в общем, итальяшкам спагетти на уши. Почитай, полгода у нас эти плакаты висели. Потом приехал из Палермо ихний шибко грамотный специалист, славист, русист, и все такое. Увидел эти стишки, и давай кричать: "Профанация! Позор!" Объяснил своим, что, мол, в России Ленин пользуется популярностью только у бедных слоев населения преимущественно преклонного возраста, а целевая группа, на которую должна ориентироваться рекламная политика "Педрилло", это крупные оптовики, т.е. предприниматели, а никак не пенсионеры, посещающие коммунистические митинги. Следовательно, ассоциировать "Педрилло" с Ильичом крайне вредно для имиджа "Педрилло". Ну, в общем, Женьку погнали оттуда погаными тряпками... А торговля идет у них, не смотря ни на что, во всю! Расширяться собираются. Хотят еще цех развернуть по производству открывалок для бутылок...
          Кирилл Мухин не заметил, как задремал. Устал. Не высыпался в последние дни. Да еще и на голодный желудок быстро его спиртное зацепило. Закуски-то на столе хватало, но было у Кирилла такое неудобное свойство: как бы голоден он ни был, но если начнет водку пить, после четырех-пяти рюмок аппетит полностью пропадает. Так и не поел Кирилл толком. В общем, уснул за столом. Уснул. Не заметил, как его, уснувшего, осторожно положили на раскладушку, предварительно сняв с него ботинки. Накрывать одеялом не стали - и так жарко.
          Очнулся он совсем уже поздно. Обнаружил себя лежащим на раскладушке, той, что за шкафом. За окнами сплошная чернота зимней ночи. Как ни странно, за столом продолжалась оживленная беседа. Кириллу стало стыдно, что он так вот, неловко, "покинул" общество. А менты, небось, подумали: "Слабак этот московский журналист! Не может водку пить как нормальный мужик". Стараясь не привлекать к себе внимания, осторожно выглянул из-за шкафа. С удивлением вдруг заметил, что Светлана сидит уже не в халатике, а в купальнике! Видать и такая одежда у этих ГИБДД-шников припасена, только сразу предложить постеснялись.
          Майора, впрочем, тоже за столом не было. А капитан, тем временем, рассказывал:
          - Мы же ведь тут, на самом деле, коренное-то население Кимрского района, кимряки - не русские! Да-да. Мы на самом деле британцы. А точнее, кельты. Ведь как село Кимры возникло? В 15-м веке сюда пришли наши предки - уроженцы Валлиса Кимрийского, то есть, говоря по-русски, Уэльса. Отсюда и название нашего города - Велис - искаженное английское "Wales" - Уэльс.
          У нас ведь как дело-то было - жили мы себе на британском острове. Приплыли к нам римляне, повоевали, повоевали, часть острова захватили, пожили немножко и уплыли на фиг. А потом в пятом веке пришли германцы - саксы. Дохренища народу! И начали нас теснить. И, короче, века три мы отступали, оставили Камбрию, Лотиан, потом Корнуолл, и, в конце концов, загнали нас на западный полуостров. Там уж мы уперлись, дальше отступать некуда - море! И саксы унялись, не полезли дальше на нас. Это было в конце восьмого века. А саксы, значит, чтобы нас отгородить, вырыли ров Оффы, между нами и Англией, а мы вдоль этого рва построили крепостную стену. Саксы назвали нашу землю "Валлис", то есть, значит, "застенная земля". А мы назвали наш полуостров "Кимру" - "страна сородичей", в переводе.
          Следующие пять веков жили спокойно. Ремесло там, сельское хозяйство... И наука. Наука у нас всегда на первом месте! Друиды исследуют все материальное и духовное... Принимали мы там у себя всяких беглых христианских монахов с острова, да и с материка. Так что были в курсе научных достижений Европы. А друиды наши все больше изучали космос. Мирддин предсказал, что из космоса к нам явится новая сила, при помощи которой мы прогоним саксов и вернем Британию бриттам. И Талиесин открыл то же самое при помощи рун, и еще он открыл, что для получения силы из космоса кимрийские кельты должны жить в изоляции, за стенами. То есть оказалось, вроде как, что на этот наш валлийский полуостров нас загнали по воле самого Провидения...
          Но тут новая беда! Снова саксы на нас ополчились. Английский король Эдуард Длинноногий стал готовить против нас поход. Ну, правители наши рассудили, что если опять в тупую воевать за независимость, то нас уже всех тут перебьют просто, да и все. Решили хитростью действовать. И дипломатией. То есть, как бы, формально подчиниться Эдуарду Длинноногому, отстегивать ему, типа, дань, но собственного короля иметь не английского. И, короче, в 1301 году наши послы явились к английскому двору и говорят, что, мол, валлийцы согласны, чтобы Эдуард дал им короля по своему усмотрению. Но с небольшими условиями. Во-первых, этот будущий король должен ни слова не знать по-английски. И, во-вторых, вообще, это должен быть человек, чья нога ни разу не ступала на английскую землю. А Эдуард подумал, и отвечает, типа: "Ваши требования обалденно сложные, но я вас уважаю, туда сюда, луюм-буюм, независимый Валлис, и все такое... В общем, короче, ваши условия я принимаю! А человека, который будет вашим королем, вы сейчас увидите". И ушел. А через некоторое время нашим послам вынесли завернутого в пеленки новорожденного сына Эдуарда Длинноногого...
          Вот так вот нас нае... это самое! В общем, стало ясно, что в Британии уже не остается места, где мы, кимрийские кельты, могли бы жить свободно. Пришлось перебираться на материк. Европа большая, Азия еще больше. Должно было найтись место для уединенной жизни небольшого народа. Отправились на материк. Правда, не все. Многие валлийцы не решилось уходить. Можно даже сказать, что большинство осталось. Но самые крутые все ушли. И все друиды ушли. С тех пор в Уэльсе нет друидов.
          Ну а те, кто ушел, сначала поселились на побережье Черного моря. Потом двинулись дальше, там искали, здесь искали, и вот, в конце концов, осели тут вот, по течению Волги, в этих местах. Образовались деревни Кимры и Велис. Но нам, по теории Мирддина-Талиесина, требовалось полное уединение. А где лучшее уединение, и чтоб в глаза не бросалось? В монастыре. Так что все заделались, типа, православными монахами, и стали тут строить монастыри и жить в них. И занимались своей космической наукой. С церковной властью отношения отличные наладили, и зашибись все было! При всех царях жили-поживали, так что грех жаловаться.
          Но этой лафе настал конец. Революция, советская власть. Наезды на церковь пошли, стали храмы закрывать, монастыри разгонять на фиг. И нашим досталось тут, друидам. Так это еще ладно! Все-таки не все монастыри разогнали. Из наших остался Святосергиевский, в районе Калязина. Так в 40-м году построили, суки... извиняюсь за выражение... плотины! В Дубне, Угличе и Рыбинске, и как там все затопило, на хрен! Весь Святосергиевский монастырь под водой оказался! Книги пропали, записи...
          Короче, нас это затрахало. Стало понятно, что монастырь - это не современно. Нужна новая форма независимой жизни, для советских условий. И решили всем податься в менты. Очень удачное решение оказалось. С тех пор никто нас не трогает. Так и живем. Думаете, я капитан милиции? Как бы не так! Я - друид третьего ранга!
           И подгулявший капитан стукнул по столу своим здоровенным кулаком. Задребезжали стаканы. На тыльной стороне ладони капитана красовалась татуировка "C E L T I C".
          Что еще потом снилось Кириллу, он не помнил. Проснулся от желания сходить в туалет по маленькому. Вокруг была полная темнота. Водитель храпел. Светка тихо посапывала. Хозяев в комнате не было. "Не стали нас раскладывать по разным комнатам по половому признаку", - подумал Кирилл. Нашарил в темноте свои ботинки. Попытался найти одежду, но ее нигде не было. Куда дели? Ладно, черт с ней. Кирилл вышел в коридор. Там горел тусклый свет. Кирилл посмотрел на свои часы, но света было недостаточно, чтобы что-то увидеть на индикаторе. В туалете освещение было поярче, и Кирилл, наконец, сумел разглядеть время на часах. Оказалось, что скоро три часа ночи. Когда он уже собирался выходить, где-то рядом послышался легкий скрип открывающейся двери. По соседству с туалетом находилась только одна комната - та, где, по всей видимости, спали хозяева. Послышались осторожные шаги. И затем - скрип открываемой двери другой комнаты - той, где ночевали журналисты. Интересно, зачем менты туда пошли? Среди ночи-то! Что-то это немного странно... Стараясь не шуметь, Кирилл вышел из туалета и двинулся по коридору. Дверь в комнату журналистов милиционеры, войдя, оставили открытой. Из дверного проема в коридор упал слабый свет - очевидно, там включили настольную лампу или какой-то ночник. Кирилл осторожно заглянул в комнату. И увидел, что майор стоит у кровати Вильямесова, а капитан склонился над Светланой. В руках у обоих были шприцы.
          Как быть?! Что бы там они ни собирались делать со своим шприцами, ясно одно - дело плохо! Наверное, за шкаф менты еще не заглядывали и думают пока, что Кирилл там, спит на раскладушке мертвецким сном... Но что же делать? Пользуясь неожиданностью, броситься сзади, ударить по голове чем-то тяжелым? Чем? Кажется, в туалете ломик был... Быстрее, назад, в туалет, только не шуметь! Да! Вот он, ломик! Ладно, одного мента можно вырубить, но другой в это время нападет... У него шприц. Да и пистолеты у них при себе, наверняка. Нет, одному, голому, вооруженному ломом, против двух ментов с пистолетами лезть бесполезно. Вильямесов поможет? Да нет, не успеет проснуться, врубиться, в чем дело... Не справиться с ними, не справиться! Бежать, звать на помощь? Догонят. Тут до ближайшего жилого дома не близко. А они сейчас в любую секунду могут обнаружить, что третьего приезжего нет и бросятся искать! Запереть бы их... Запереть и бежать за подмогой со всех ног. В ближайший дом, оттуда звонить... Куда звонить? Да черт с ним! Местные, хозяева, скажут! Добраться бы только до жилья, до телефона, не лес же, не пустыня, живут люди, помогут! Запереть и бежать... Есть замок в двери?
          Кирилл присмотрелся. Металлическая ручка, а под ней...
          Да! Есть замок! А ключ? В коридоре на вешалке, вроде, висели милицейские полушубки. Может, в карманах? Шанс небольшой, но все же...
          Тихонько скользнул к вешалке. Показалось, что в это время из комнаты послышался шепот... На вешалке висел только один полушубок. В карманах... было пусто! А в комнате... да, да, с жуткой, беспощадной очевидностью Кирилл осознал, что в комнате звучит уже не шепот, а раздаются приглушенные встревоженные голоса ментов! Его отсутствие обнаружено! Преодолевая парализующий ужас, рассудок лихорадочно искал путь к спасению.
          Встану у двери, сбоку! Первого, кто выйдет - ломом по башке! А там будь что будет. И сразу кричать! Может, товарищи еще смогут проснуться. Может еще не вкололи, или уколы еще не успели подействовать... Плотнее к стене, чтоб не было меня видно... Черт, какая-то железка не дает прижаться вплотную! Какая-то скоба. Скоба!!
          Кирилл отпрянул от стены, резко захлопнул дверь и сунул лом под дверную ручку и под скобу, найденную на стене. И в следующую секунду в дверь с внутренней стороны постучали. Сначала постучали. А потом раздались крики, и на дверь обрушились удары. Менты все поняли.
          Бежать! Голым на улицу? Надеть ментовской полушубок!
          И вот Кирилл уже на улице. Бежит в сторону шоссе. Светят ночные фонари. На улице, естественно, никого. Кирилл оглянулся на домик ГИБДД. Из дверей никто не появлялся.
          Неужели повезло, неужели ручка и скоба держат прочно? А на окнах-то у них решетки! Ну же, неужели удастся спастись, спасти товарищей?
          Свет в окнах ближайших домов не горел, а вот впереди, домов через пять, одно окно светилось.
          Хоть и дальше бежать, но лучше, наверное, туда. А то здесь - пока добудишься хозяев... А чтоб менты не поймали, если вылезут, надо не по улице. Задами, за домами...
          Проваливаясь в глубокий снег по колено, а местами чуть ли не по пояс, Кирилл пробрался к дому, в котором светилось окно на третьем этаже. Нашел подъезд. Света в подъезде не было. Спасибо, хоть уличные фонари давали какую-то видимость. Взбежал по лестнице. Позвонил в дверь. Тишина. Позвонил еще. Еще, еще.
          Черт, да звонок-то не работает! Звука не слышно! Надо стучать.
          От первого же стука дверь открылась. Сама. Она была не заперта.
          Кирилл осторожно вошел прихожую. Там свет не горел, но было видно, что в одной из комнат, дверь в которую была прикрыта, свет включен. Отлично! Значит, он правильно определил квартиру, в которой хозяева не спят. Только бы у них был телефон! Кирилл вежливо постучал в дверь, под которой была полоска света. При этом еще подумал: "Интересно, как бы я сам отреагировал, если б у меня дома, внутри моей квартиры, в три часа ночи вдруг раздался стук в дверь комнаты? А впрочем, какого черта они дверь квартиры не запирают?" На стук никто не отозвался. Кирилл постучал еще, посильнее. Потом позвал: "Хозяева. Хозяева-а!" Потянул за ручку, открыл дверь. Комната была пуста.
          Она была не просто пуста - в ней никто не жил. При одном взгляде на обстановку в комнате становилось ясно, что эта квартира пребывает в необитаемом состоянии уже, как минимум, несколько лет. Все покрывали толстенные слои пыли, по углам висели развесистые паучьи сети. У стены стоял старый наполовину сгнивший диван, сквозь дыры в обшивке которого выпирали ржавые пружины. В других комнатах света не было, но они тоже были пусты, что, в прочем, было и так уже ясно. Ясно было и то, почему не работал дверной звонок. Его просто не было. Телефона не было тоже. Кирилл вышел в подъезд, нащупал кнопку звонка соседней квартиры. Нажал. Потом толкнул дверь. Она тоже была не заперта.
          Как в скором времени обнаружил Кирилл, в этом доме, как и во всех других, куда он забирался этой ночью, ни одна дверь не была заперта. Независимо от того, горел свет в квартире или нет.
          Утро застало Кирилла, практически, на противоположной окраине Велиса. Он уснул в очередной пустой квартире. Часа два он бегал по разным домам, пока, наконец, смертельная усталость не свалила его с ног.
          Проснулся Кирилл от холода. Милицейский полушубок - вещь теплая, но одет-то он был на голое тело. Штанов же у Кирилла вообще не было никаких. Светало. Страшно хотелось есть. Кирилл попытался как-то осмыслить произошедшее прошлой ночью, но ничего осмыслить не получалось. Проще было думать на другую тему: что делать? Здравый смысл подсказывал простой ответ: надо выбираться из этого чертова города! Сначала выбраться отсюда в нормальный человеческий мир, потом все остальное - еда, тепло, осмысление происходящего, попытка спасения товарищей.
          День был потрачен на блуждания по городу в поисках выхода. Оказалось, что весь город огорожен! Преимущественно естественным образом - на окраинах дома стояли вплотную друг к другу, а там, где были промежутки, они закрывались изгородью из колючей проволоки высотой метра три. В некоторых местах просто стояли бетонные заборы, над которыми возвышалась все та же колючая проволока. В этой бесконечной протяженности оград Кирилл пару раз обнаруживал ворота, но рядом с воротами неизменно расхаживали менты с автоматами, и Кирилл спешил убраться подальше.
          Ни в пустых квартирах, ни на улицах - нигде не было никаких признаков или хотя бы остатков жизнедеятельности человека. Не было даже мусора. Только однажды на улице Кириллу попался обрывок газеты, видимо, занесенной ветром откуда-то извне. На обрывке была реклама какого-то клубного мероприятия:
          "ДНТ (Заречье), ул. Русакова, 14. Группы "МаЛо" и "SODA".
          Дальше начиналось интервью с каким-то Маслухой.
          На обратной стороне можно было прочитать начало коммерческого объявления:
          "Имеем возможность поставить в Ваш адрес следующие пиломатериалы: - доска обрезная, хвойных пород, влажность естественная. - Доска необрезная, хвойных пород, влажность естественная. - Кругляк хвойных пород, в том числе цилиндрованный..."
          Нигде не было и телефонов, на которые поначалу Кирилл возлагал надежды.
          Когда уже начинало темнеть, журналист, вконец окоченевший и близкий к помешательству, бредя по какой-то улице, неожиданно увидел перед собой аккуратное здание явно новой постройки с вывеской "Педрилло"! Проснулась слабая надежда. Кирилл поднялся по лестнице, вошел в помещение цеха. Увы! И тут все было пусто. Точнее, не совсем. Людей не было. Но в цеху были оборудованы, как бы, рабочие места, стояли станки, какие-то агрегаты. В одном углу была свалена огромная, выше человеческого роста, куча ветоши. И это было то, что надо! К тому моменту среди всех обстоятельств, доставлявших Кириллу страдания, холод давно уже занял первое место. Плюнув на все, Кирилл закопался в эту кучу. Стало теплее, и он уснул.
          Под утро проснулся с мыслью: "Иду сдаваться ментам. Пусть хоть колют шприцами, хоть расстреливают из автомата - все лучше, чем эти ужасные голод и холод! А если перед смертью позволят минут пять посидеть у печки и дадут кусок хлеба - умру счастливым!" С этими мыслями Кирилл выбрался из-под ветоши и остолбенел - около каждого рабочего места лежали кучи электрических лампочек! Горы ламп! Как они возникли здесь?! Весь цех был буквально завален готовой продукцией. Никаких звуков ночью Кирилл не слышал, а то непременно проснулся бы! Как? Как эти лампочки сюда попали? Тут за окном послышался шум подъезжающего грузовика. Кирилл бросился от окна на пол, чтобы его не заметили. Сдаваться ментам расхотелось. Загадочное появление ламп в цеху было настоящим чудом, и это как-то взбудоражило, взбодрило Кирилла. Активизировался инстинкт самосохранения. Между тем, на лестнице послышались шаги.
          Времени на поиски убежища не было. Туалет! Больше никаких идей в голову не приходило. Ладно, в туалет. Кирилл зашел в кабинку и заперся. Слышно было, как в помещение цеха вошли люди. До слуха доносились голоса, грохот каких-то ящиков. Очевидно, работники пришли упаковывать лампочки, чтобы потом погрузить их на машину. Кирилл боялся поверить своему счастью. Неужели, наконец, какие-то живые люди, кроме ментов! Хорошо бы это оказались итальянцы! Уж они-то его спасут! Хотя какие там итальянцы, явно слышны были обрывки русских фраз: "Нет-нет-нет, в этот клади только стоваттные матовые!" Да ладно, не важно, главное, что гражданское население. Не менты же работают на этом заводе! Сверху в туалетной кабинке находилось окошечко. Кирилл осторожно встал ногами на унитаз и выглянул. Цех был полон ментов, которые, действительно, укладывали лампочки в ящики...
          С гадким страхом Кирилл почувствовал: не отсидеться ему здесь! И верно, через некоторое время дверь дернули. Чуть позже - еще раз. Через пару минут кто-то с той стороны постучал довольно энергично и спросил:
          - Братан, ты там не заснул?
          - Сейчас! - ответил Кирилл. У него оставался последний отчаянный шанс. Ведь на нем милицейский полушубок! Может его не заметят, примут за своего? Кирилл спустил воду и открыл дверь. У двери ожидал незнакомый мент. Увидев выходящего Кирилла, мент удивленно спросил:
          - Чо это ты тут в верхней одежде?
          - Да, блин, пока ехали, так в туалет захотелось, прямо невтерпеж! Как прибыли, я и побежал, не раздеваясь, чтоб раньше меня никто не зашел! - ответил Кирилл.
          - А тут-то чо - штаны снял, а полушубок не скинул?
          - Так мне же по большому же надо было! - совершенно бессмысленно ответил Кирилл. К счастью любопытный собеседник удалился, наконец, в туалет и закрыл дверь.
          Стараясь держаться как можно естественнее, Кирилл, не торопясь, пошел к выходу. Кажется, никто не обращал на него внимания. Не веря собственной дерзкой удаче, Кирилл вышел на лестницу и стал спускаться. Чего стоило ему заставить себя двигаться неторопливым шагом, а не нестись вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки! Но вот и выход на улицу. Кажется, там тихо. "Повезло, что никого из ментов на улице нет! - ликовал Кирилл. - А водитель не заметит, грузовик-то за углом стоит! Сейчас главное - побыстрее скрыться за ближайший дом и бегом, бегом подальше отсюда!" О том, что ждет его потом в этом проклятом городе без пищи и без возможности выбраться, Кирилл в тот момент не думал. Он вышел из подъезда на улицу. У входа на скамейке сидели и молча курили человек пять ментов. "Ага. Приятная встреча! Ну, как вам мой полушубочек, хорошо греет?" - спросил один из них. Это был майор, из тех двух давешних ГИБДД-шников, в будке у которых началась вся эта проклятая история. "Ну что, городские достопримечательности, стало быть, осмотрели? Теперь решили итальянской технологией поинтересоваться? Держи, его ребята".

          В будке ГИБДД, той самой, Кирилла усадили на стул, спиной к двери, и развязали. Майор сел напротив.
          - Чаю? Кофе?
          - Поесть! - сказал журналист.
          Милиционер как-то несколько даже комично смутился:
          - Ах, да! Конечно! Ой, а у меня ж ничего толком-то и нет из жратвы! Дома позавтракал и обедать дома собирался... Может у нас тут осталось что...
          Он полез тумбочку, стал выдвигать ящики.
          - Вы ж два дня не ели... Увы! Ничего нет! Только сахар.
          - Давайте сахар!
          Майор вынул коробку и положил на стол. Кирилл принялся с хрустом уничтожать рафинад, отправляя в рот сразу по три куска, чувствуя при этом, что никогда в жизни не ел ничего вкуснее.
          - Да, гражданин журналист... - с укоризной глядя на него, сказал милиционер, - Что ж вы так накуролесили? И сами до какого состояния дошли, и нас поволноваться заставили!
          - Что с моими товарищами? Где Светлана и Тимур?
          - Все прекрасно с вашими товарищами! Светлана сейчас в Москве. Скоро вы ее увидите. А Тимур...
          Майор снял телефонную трубку.
          - Алло! Это Харитонов. Вильямесов у вас там? Пусть зайдет ко мне.
          Майор встал, прошелся по комнате. Взглянул на журналиста, покачал головой.
          - Да... И вы были бы сейчас в Москве, как Светлана, если б не ваша эта, прямо скажем, дурацкая эскапада...
          - Что у вас тут происходит? - спросил Кирилл. - Что это за пустой город, в котором живет одна милиция?
          - Ну что за город, что за город... Вам же капитан Шишкин рассказывал, что здесь за город! За столом ночью. Помните? Алкаш хренов. Это я про Шишкина. Выпил, и давай языком чесать! Начальник наш его теперь в наказание на два месяца в Москву, на грязненькую работку отправил... В общем, как он говорил, так и есть. Ведем исследования. Обеспечиваем уединенность. Огородили территорию, выдаем ее за город. Мы, вроде как, менты, от нас никаких странностей власти не ожидают. Раньше тут, и правда, город был. В основном наши же и жили. А потом стали делать эту зону вообще пустой территорией. Наука, вроде, пришла к выводу: чем полнее пустота, тем сильнее эффект. Постепенно все съехали отсюда. Остались мы только - технический персонал. Пошел эксперимент по Талиесину. Тянем из космоса... все что тянется. Тут довольно интересно порой бывало! Но раньше все по мелочи. А пару лет назад посерьезнее началось. На тротуарах по утрам стали лампочки появляться. Валялись прямо на земле. И на всех надпись: "Pedrillo". И так каждое утро. Ну, наши теоретики выдвинули такую телегу, что надо поспособствовать этому проявлению. Построили, как бы, цех по производству лампочек, повесили вывеску "Педрилло". И в самом деле! Лампочки стали по утрам появляться не на улице, а в этом цеху, и в гораздо большем количестве. Тут-то мы и коммерцию эту затеяли, под торговой маркой "Педрилло". Наука - наукой, а денежки - сами понимаете, на дороге не лежат...
          - А итальянцы? - спросил Кирилл.
          - Да нет никаких итальянцев. Все это байки, легенды, версии для окружающего мира.
          Зазвонил телефон. Майор снял трубку.
          - Друид второго ранга Харитонов слушает. Так точно, документы готовы. В течение получаса отправлю с нарочным. Есть!
          - Да как же вы храните все это в тайне?! Город же... Москва рядом. 21-й век. Коммуникации...
          - Вот-вот. Коммуникации. 21-й век. Понимаете, чем больше развита техника, информатика, коммуникации, тем легче маскироваться. Раньше куда как труднее приходилось. Представляете - приезжает в монастырь комиссия из патриархии, месяц живут, ходят, все вынюхивают, высматривают, всех расспрашивают! Вот это проблема. А современный человек получает информацию через централизованных посредников. Значит надо всего лишь контролировать этих посредников, причем только в той части, которая касается нас. Вот и все. Для человека сейчас правда - это то, что он видел по телевизору. Даем на телевидение свои материалы - и все дела! То же самое с газетами, радио, Интернетом. А это реально не так сложно. Свой сотрудник там, свой чиновник тут. Несколько человек в районной администрации. Несколько в Твери, в аппарате губернатора. В Москве кое-кто. Три депутата в Думе. Люди на местном радио, телевидении. В новостных агентствах... Да, впрочем, это не интересно. Насчет массовой информации вы и получше меня все знаете, сами журналист. А переход общественной деятельности в киберпространство вообще все сильно упрощает. Хакерство решает большинство проблем. Подделка всякой отчетности, документации, и всякое прочее. Все, что хранится в электронном виде, мы обрабатываем, как нам надо. Вообще-то, в будущем мы по другому пути пойдем. Исчезнем. Так удобнее будет. Ликвидируем все упоминания о Велисе, где бы то ни было, как будто нет нас и не было никогда... Но пока нам такое еще сложновато провернуть. Так что покамест маскируемся по всякому. Видели же - ночью фонари горят, некоторые окна светятся. С самолета выглядим как нормальный городок.
          - Но ведь и люди же сюда приезжают!
          - Ну, во-первых, не очень-то и приезжают. Чего сюда ехать-то? В дыру в эту. Родственники тут ничьи не живут. Дел никаких не делается. Ну и мы еще отпугиваем, как можем - глухомань, бездорожье, преступность и тому подобное. Ну а если кто и приедет - тоже не велика беда. Вы же вот приехали, и даже все узнали, но рассказать-то никому не расскажете...
          В дверь постучали.
          - Войдите! - отозвался майор.
          На пороге появился Тимур Вильямесов в форме сержанта милиции.
          - Вызывали, товарищ майор?
          - Тимур! - закричал Кирилл.
          - Вильямесов удивленно покосился на него, и снова перевел взгляд на майора.
          - Вильямесов, ты в футбол играешь?
          - Так точно! Первый разряд имею. В школе играл. А откуда вы знаете, товарищ майор?
          - Догадался. У нас тут тоже команда есть. Давай, присоединяйся, приступай к тренировкам. В марте сезон начинается. Чемпионат области, кубок внутренних дел... А сейчас вот этот пакет отвези в Калязин, в центр космической связи, подполковнику Ваганяну.
          - Есть. Разрешите идти, товарищ майор?
          - Давай.
          Вильямесов повернулся к двери.
          - Тимур! - снова позвал Кирилл.
          Водитель обернулся.
          - Тимур, ты меня не узнаешь?
          - Мы знакомы? - спросил Вильямесов.
          - Мы с тобой вместе работаем в газете! "Будни столицы". Приехали сюда в командировку...
          - Да, я работал в "Буднях столицы". Водителем. Но вас не помню. Газета большая. Извините.
          Тимур вышел.
          - Вот я и говорю, - продолжил майор с улыбкой, - приехать - приехали, увидеть - увидели, а рассказать - не расскажете. Светлана ваша думает, что проболела пару дней, лежала дома с температурой. А водитель ваш, Вильямесов Тимур Фаридович, с нами остается. Ради него мы вас сюда и вытащили. Он наш. Он сам-то считал себя чистокровным татарином, а на самом деле он кимрийский кельт. Мы своих повсюду вычисляем. С Тимуром, со Светланой просто было - безболезненный укольчик, легкая коррекция памяти, и все. А вот с вами, скажу честно, хуже выходит... Уж не обессудьте, сами виноваты! Убежали, два дня тут ходили, все видели, все разнюхали. На свою голову, в прямом смысле слова. Вы информацию два дня впитывали - теперь ее так легко не выбьешь. Вам теперь отсюда одна только дорога...
          - На кладбище?
          - О господи! Ну, вы, батенька, и паникер! - рассмеялся майор. - Мы ж не варвары!
          - Знаете что, преступления в отношении меня и моих коллег из газеты вам с рук не сойдут! В редакции знают, куда мы поехали.
          - В редакции вашей, да будет вам известно, никто ничего не знает! Да, в секретариате и в бухгалтерии были экземпляры приказа о командировке. Они уже заменены на другие. Я ведь вам говорил о нужных людях в нужных местах!
          - Наш начальник отдела все знает, он нас сам лично сюда послал!
          - Послушайте, ну что вы, право, как ребенок! Начальник отдела, начальник отдела. Ну, начальник отдела! Ну и что? Все под богом ходим... Вы ж видели, наверное, какой девиз у нас над дверью висит? Что? Не видели? Так посмотрите!
          Кирилл обернулся, посмотрел. Над дверью ничего не было. В следующую секунду на его голову обрушился тяжелый удар.

          Как только Кирилл открыл глаза, он сразу же услышал женский голос: "Доброе утро! Как вы себя чувствуете?" Он лежал в больничной палате. За окном послышался звук проезжающего трамвая. Рядом сидела медсестра.
          - Где я? - спросил Кирилл.
          - Вы в Москве. В больнице. У вас было сотрясение мозга. Вы долго спали. А сейчас у вас все идет на поправку. Доктор сказал, что если сегодня в течение дня вы будете себя хорошо чувствовать, завтра он разрешит, чтоб к вам посетителей пустили. Тут коллеги ваши из газеты каждый день звонят, хотят придти. Но доктор говорит, пока нельзя.
          На следующий день посетителей пустили. Пришли Витя и Серега из отдела. Из их рассказов Кирилл узнал, что он, оказывается, ездил в командировку в какой-то город Велис Тверской области, писать репортаж об итальянском заводе "Педрилло". Ничего такого он не помнил. А взял, оказывается, интервью у руководителей предприятия и даже успел в тот же день, видимо, вечером, в гостинице, написать черновик статьи для газеты. (Этот файл был найден в его "ноутбуке"). А позже в тот же вечер какая-то нелегкая понесла его на улицу. В магазин ли, за сигаретами ли, черт его знает! И местная шпана дала ему по башке. Забрали деньги, документы, даже сняли одежду, и голого бросили на улице. Благо, вскоре мимо проезжала милицейская машина. Его заметили, накинули милицейский полушубок и отправили в больницу. Там он сутки пролежал без сознания. А на следующий день нашелся его паспорт - подкинули в почтовый ящик в местном отделении связи. Работники почты сдали находку в милицию. А там сообразили, что это паспорт потерпевшего. Таким образом установилась личность, подтвердилось, что он из Москвы. Позвонили в газету. В общем, ясность наступила. Врач местный сказал, что аккуратная транспортировка на машине журналисту не противопоказана, и лучше бы его в московскую больницу перевести. А то там у них в Велисе и с оборудованием плохо, да и квалификация специалистов, положа руку на сердце, оставляют желать... Вот и привезли его сюда. Сам главврач сопровождал, еще и с двумя ментами, зачем-то. Делать им нечего! Лучше б шпаной своей местной занимались, чтоб приезжих кирпичами по голове не били!
          Показали Кириллу номер "Будней столицы" со статьей про завод "Педрилло". Во всю вторую полосу! Интервью с генеральным менеджером Дино Бертини, с техническим директором Винченцо Ринальди, с руководителем рекламного отдела Евгением Чайкиным. Это Витя найденный в "ноутбуке" файл отредактировал и подготовил к печати. Подписана статья была, кончено "Кирилл Мухин".
          А в отделе их кое-какие изменения произошли, пока Кирилл валялся по больницам. Водитель их, Тимур Вильямесов, уволился. Как-то странно, причем. Написал заявление "по собственному желанию" и перестал на работе появляться. Никто и не знал. А заявление в бумагах шефа нашли. Шеф-то... Вот главная новость, только трагическая... Не стало шефа. Сгорел у себя в квартире. Уснул пьяный с сигаретой... Буквально через пару дней после того, как Кирилл в Велис уехал.
          - Душевный был мужик, царство ему небесное! - сказал Витя.
          - Витек, кстати, сейчас его И.О., - сообщил Серега. - Небось, и на должность назначат!
          - Да ладно тебе! - смутился Виктор.
          - Борисыч перед этим пару дней какой-то странный ходил... И запись последняя у него в записной книжке странная...
          - Какая запись? - заинтересовался Виктор. - Погоди, в какой книжке? Разве его книжка не сгорела?
          - Нет, она в редакции лежала, на столе у него.
          - Как же так? Он же ее все время с собой носил!
          - Забыл, видно... А запись примерно такая: "Велис. Почему не спросили итальянцев? Молния в мотоцикл. Зимой?"
          - А где эта книжка-то? Почему я не видел?
          - Да я ее отдал сестре его в день похорон. Путь, думаю, у нее останется, как память о брате...
          - Ну ты даешь, Серега! - возмутился Виктор. - Такие вещи в редакции оставаться должны!
          - Да брось ты... В общем, был мужик, да весь вышел. Хороший был человек Евгений Борисыч, и журналист хороший.
          - Водка сгубила, проклятая...
          - Кстати, о водке. Тебе, Кир, выпить-то когда уже можно будет?
          - Да, вроде, врач говорит, как выпишут, недельку надо будет поберечь себя, а дальше, если все нормально - никаких ограничений.
          - Вот и славно. Надо бы собраться. Твое выздоровление отметить, шефа помянуть. За Витькину новую должность, опять же.
          - Светка тебе, кстати, привет передает. Она тут тоже приболела у нас. Грипп какой-то крутейший подхватила. Целую неделю с температурой под сорок провалялась, в бреду, можно сказать.

          Через несколько дней Кирилла выписали. Ехал домой на метро. Сунул проездной в щель турникета, автомат запищал и выплюнул билет обратно. Попробовал еще раз - то же самое. И так же отреагировали соседние турникеты.
          - Ну-ка, покажите, - работница метро взяла билет у Кирилла. - У вас проездной на прошлый месяц. Третье февраля сегодня!
          Вроде всего недели две не был Кирилл в метро, а все тут казалось ему каким-то новым. Новые рекламы на стенах. Даже нищие попрошайки на кольцевой линии - новые. Обычно работают все одни и те же персонажи. Порой до смешного доходит - бывает, месяца два кряду ходит одна и та же личность с ребенком и втирает: "Извините, что мы к вам обращаемся, мы беженцы, живем на вокзале, вчера у нас украли деньги, не на что вернуться домой, подайте ребенку на операцию". За время отсутствия Кирилла у нищих произошла смена играющего состава. На "Краснопресненской" в вагон зашел молодой бомж в офицерском кителе со светло-зелеными прогалинами на плечах на месте оторванных погон. "Братья! - обратился он к пассажирам. - Помогите, кто может, инвалиду ракетных войск стратегического назначения! Отравился ракетным топливом!" И пошел по проходу с протянутой рукой. Кирилл никогда не подавал нищим, но тут, сам себе удивляясь, достал из кошелька и опустил в протянутую руку "ракетчика" пятирублевую монету. На тыльной стороне ладони бомжа синела наколка "C E L T I C".
          Придя домой, Кирилл включил телевизор. По ОРТ передавали футбол. Отборочный тур чемпионата Европы. Встречались сборные Уэльса и Португалии. Комментатор рассказывал: "В древности жители Уэльса называли свой полуостров "Кимру", что означало: "страна сородичей". Действительно, если судить по футбольной сборной, сородичами бог Уэльс не обидел. В разные годы за сборную Уэльса выступали в общей сложности 53 футболиста по фамилии Джонс и 26 футболистов по фамилии Вильямс!"
          Футболом Кирилл не интересовался. Смотреть, что идет по другим программам, желания не было. Кирилл лег на кровать и решил полчасика почитать перед сном. Включил торшер. Лампочки "Pedrillo" давали ровный, яркий свет.