| |
Алексей Толкачев
Страна сородичей
Небольшой городок утонул в лопухах,
Он медовой травой и полынью пропах.
В переулочках тихих, где лип забытье,
Мне еще откликается детство мое.
Н.М. Бархатова. "Песня о Кимрах"
Их ветер бил, хлестали дождь и град,
Их леденили ночи, дни сжигали,
Но худшим злом был все-таки понос,
Который им Педрилло преподнес.
Байрон. "Дон Жуан" .
В редакцию московской газеты "Будни столицы" позвонили из управления внутренних дел города Велиса Кимрского района Тверской области. Звонивший интересовался, не был ли командирован какой-либо сотрудник "Будней" в город Велис? Дело в том, что в местной больнице в бессознательном состоянии находится один человек. Без документов. Сотрудники милиции нашли его лежащим на улице в трусах и в ботинках, больше ничего на нем не было. На затылке обнаружен след от удара. Очевидно, на него напали, стукнули по голове и забрали все, что при нем было, вместе с одеждой. Один из милиционеров снял свой китель и надел на потерпевшего (на дворе хоть был и август, но день выдался дождливый и ветреный). После чего мужчина был доставлен в больницу - в трусах, ботинках и милицейском кителе. Чуть позже удалось кое-что выяснить. Потерпевшего опознал один сотрудник ГИБДД. Оказалось, что накануне он видел на улице этого приезжего и даже разговаривал с ним. Тот сам подошел к милиционеру и спросил, как ему добраться до итальянского завода, выпускающего электрические лампочки. Сказал, что он журналист из московской газеты, приехал писать статью об этом предприятии. И вот теперь сотрудники милиции Велиса пытаются установить личность потерпевшего. Звонят в редакции всех московских газет с вопросом: "Не ваш ли журналист к нам приехал?" Пока безрезультатно.
С рассказом о таком вот телефонном звонке к главному редактору "Будней столицы" Аркадию Борисовичу Пискаренко пришел его зам - выпускающий редактор Виктор Кимерский.
Газета "Будни столицы" была изданием скромным, с умеренным тиражом, но определенной популярностью пользовалась. Работа в газете была организована по нестандартному принципу - в ней не существовало, как это обычно принято в редакциях, специалистов по темам: политика, бизнес, спорт, культура, и т.д. Мало того, если сегодня журналист давал в номер репортаж о футбольном мачте, то следующий материал он должен был писать непременно на другую тему, о чем угодно, хоть о погоде, но только не о спорте. Главный редактор так формулировал кредо газеты: "О наших публикациях можно сказать три вещи. Во-первых, это факты. Во-вторых, это факты в изложении обычных людей. И, в-третьих, это факты в изложении разных обычных людей". Допускалось, а нередко и специально делалось так, что в одном номере выходили заметки, написанные разными корреспондентами - об одном и том же событии, но с разными подробностями и с разными трактовками произошедшего.
Аркадий Борисович Пискаренко был главным редактором "Будней столицы" уже шестой год. Он считался талантливым журналистом, в молодости его называли "восходящей звездой" и коллеги по цеху прочили ему блестящее будущее. На деле же жизнь складывалась самым обыкновенным и скучным образом. Работа в разных газетах, в основном, рутинная, никакого головокружительного карьерного роста, никаких побед в конкурсах, никаких премий и приглашений работать в престижных изданиях. Словом, звезда не взошла. Руководство "Буднями столицы" - это были совсем не те масштабы, о которых он мечтал в молодости. Семейная жизнь тоже как-то не сложилась. Женился Аркадий Борисович довольно рано, еще студентом факультета журналистики, через пару лет развелся, да так с тех пор и жил холостяком. И еще одно нужно сообщить об этом человеке. В свои сорок два года Пискаренко был уже конкретным алкоголиком. Первые сто грамм он ежедневно выпивал за обедом. К концу рабочего дня Аркадий Борисович увеличивал дозу, а дома, вечерком, за книжкой или перед телевизором, употребление продолжалось. Бутылка водки - таков, в среднем, был ежедневный рацион редактора "Будней".
С утра и до обеда, до первого "подхода к снаряду", у Аркадия Борисовича был период энергичной деятельности, кипучей деловой активности. В эти часы он успевал проделать кучу дел. Вызывал к себе сотрудников, давал задания, сам куда-то звонил, что-то выяснял, шутил, ругался, решал вопросы... После обеда же Пискаренко являл собой человека совершенно иного темперамента. Он становился спокоен и задумчив, тихо садился за компьютер, что-то писал, что-то редактировал... К общению с сотрудниками уже не стремился, разговаривал в этот период, большей частью, с выпускающим редактором, постепенно перекладывая на него работу по подготовке очередного номера. Ну и, время от времени, "усугублял".
С рассказом о звонке из милиции города Велиса и происшествии с московским корреспондентом Виктор Кимерский пришел к Аркадию Борисовичу незадолго до обеда, то есть, еще в период деловой активности шефа.
- Город Велис, говоришь... - переспросил Пискаренко, - Нет, мы туда никого не посылали.
- Да это я уже выяснил, - ответил Виктор, - Я думаю, может, дать что-то об этом в номере?
Редактор скептически поморщился:
- Нанесение телесных повреждений московскому журналисту местной шпаной какого-то захолустного городка? Пару строк в рубрику "Происшествия"? Да и то... Если б информация была только у нас! А ведь этот же мент, небось, сейчас во все редакции звонит. Так что, ценность темы сводится к нулю...
- Это да, - согласился Виктор, - Но, я подумал, если бы выяснить подробности... Там, по-моему, странная какая-то петрушка выходит! Сам посуди, Борисыч, они говорят: корреспондент приехал брать интервью у каких-то там итальянцев. Вчера еще! Значит, вероятно, вчера он с этими итальянцами встречался. Но итальянцы-то наверняка знают, представителю какой газеты они интервью давали! Спрашивала милиция итальянцев или нет? В первую очередь должна была спросить. Так что ж они дурака валяют? По-моему, тут если не об одном, так о другом история получится. Или о расследовании криминального случая, или о несостоятельности местной милиции, или о нежелании вредных итальянцев сотрудничать с органами правопорядка. Смотря, что там, на месте, выяснится. Если туда человека заслать. Я к тому, что дальнобойщики-то у нас, вроде, свободны пока? Может, пускай смотаются в этот Велис?
- Да пожалуй что и свободны... - задумчиво согласился главный редактор, - Ладно, я подумаю. Спасибо... А что, вообще, за дыра такая этот Велис?
Судя по данным "Яндекса", город Велис и в самом деле был изрядной дырой. Сведений о нем в интернете нашлось немного. В основном шла речь о том самом итальянском заводе по выпуску электрических лампочек, со смешным названием "Pedrillo". Вот, оказывается, где делают эти лампочки! Слово "Pedrillo" уже полгода или больше было на слуху. Такие лампы в Москве продавались везде и неправдоподобно дешево - по рублю за штуку. Сначала их не очень-то покупали, думали, за такую цену может продаваться только барахло, которое в первый же день перегорит. А потом, вроде, оказалось - нет, вполне нормальные лампочки. Некоторые даже находили, что светят они ярче, чем другие лампы аналогичной мощности.
Еще город Велис несколько раз упоминался в криминальном контексте. То там кого-то избили, то подожгли магазин, то шантажировали предпринимателя. Где-то попалась статистика правонарушений по Тверской области - Велис там уверенно занимал лидирующее место.
Ну и еще было несколько ссылок, так, по мелочам.
"Слет скаутов в разведческом лагере "Княжество Тверское", близ г. Велиса".
Статья из тверского областного еженедельника: "30 июня в нескольких километрах от земли в районе деревни Притыкино (место слияния рек Дубны, Волги и Ситьмежи) наблюдался светящийся объект яйцеобразной формы. Это явление видели жители сразу нескольких населенных пунктов, включая Дубну, Велис и Кимры".
Справочник "Система исправительно-трудовых лагерей в СССР" с упоминанием какой-то зоны в районе Велиса.
Напоследок попалась совсем непонятная ссылка: "Стойбище православных индеанистов". "Кто ж это еще такие?" - удивился Аркадий Борисович и "кликнул" по ссылке мышкой. Открывшаяся страница давала исчерпывающий ответ на этот вопрос: "Исходно православные индеанисты - это члены группы московских ассинибойнов". На этом Аркадий Борисович прекратил сетевые поиски и вызвал к себе дальнобойщика.
"Дальнобойщиками" в "Буднях столицы" называли дежурных журналистов, которые в случае необходимости готовы были моментально выехать в командировку. В редакции был заведен такой порядок, что эту нагрузку сотрудники несли поочередно, по одному человеку в день, согласно графику дальнобойного дежурства. Водитель же, Тимур Вильямесов, который привлекался для подобных вояжей, вообще в любой день готов был к дальним поездкам и ночевкам вне дома. Тимур был человеком молодым, семьи не имел и против такого режима работы не возражал.
Дежурным дальнобойщиком в этот день оказался Кирилл Мухин. Это был мужчина 27 лет, нрава легкомысленного, характера компанейского, а отношения к работе преданно-раздолбайского. Преданного - в том смысле, что засидеться в редакции мог, иной раз, до ночи, даже если обстоятельства не особенно-то этого и требовали. Просто потому что хотелось довести до блестящего совершенства какой-то материал. А бывало, что и чисто за компанию с товарищами, дожидаясь, пока они закончат свою работу и помогая им в этом по мере сил, чтобы потом, освободившись, вместе с ними завалиться в какой-нибудь ночной клуб. Ну а раздолбайского - потому что, к примеру, утром на работу Кирилл легко мог проспать, явиться с изрядным опозданием, а то и, мягко говоря, в не совсем адекватном состоянии. Впрочем, на подобные нарушения дисциплины начальство смотрело, как правило, сквозь пальцы - лишь бы дело работалось. Ну а что касается Кирилла, его преданность делу, в целом, значительно перевешивала раздолбайскую составляющую. Главный редактор Мухину симпатизировал и не жалел, что принял его в штат. Хотя соответствующего специального образования - ни журналистского, ни литературного у Кирилла не было. В газету он попал, можно сказать, случайно, по природному влечению и по воле случая.
Женат Кирилл не был и постоянно пребывал в состоянии влюбленности в какую-нибудь особу противоположного пола, среди которых попадались как юные девушки, так и совсем уже не юные замужние дамы - при выборе очередного объекта влюбленности Кирилл не принимал во внимание вопрос практических перспектив. До практики дело вообще доходило не часто. Хотя и не совсем без этого. Бывало, возникали, вроде бы, и какие-то взаимные чувства, завязывались какие-то отношения, пару раз случалось даже так, что очередная подруга переезжала жить в квартиру Кирилла (у него была своя отдельная квартира, доставшаяся по наследству от бабушки), но более двух-трех месяцев эти романы не длились.
В настоящий момент Кирилл переживал этап очередного разрыва отношений. И об этом сейчас следовало как можно более подробно написать в ЖЖ, то есть, в интернете, в своем "Живом журнале". Конечно, не в общедоступной, а в интимной "подзамочной" записи, только для "френдов". Которых у Мухина в ЖЖ было порядка ста пятидесяти. Этим вот литературным трудом и был занят Кирилл в описываемый час. Он уже успел сообщить все мелодраматические обстоятельства ухода очередной подруги и приступил к изложению своих соображений о женской природе вообще. А в планах было еще рассказать френдам о вчерашнем посещении клуба и неудачной попытке познакомиться там с танцовщицей, а также более детально описать впечатления от выступления группы, которая играла в клубе, не забыв дать ссылку на ее официальный и неофициальный сайты и перечислив ее альбомы, имеющиеся у Кирилла в домашней коллекции...
Однако, френдам Кирилла не суждено было ознакомиться со всей этой бесконечно ценной информацией. Плавный ход повествования был грубо прерван телефонным звонком начальника. Дежурный дальнобойщик был вызван в кабинет Аркадия Борисовича. Там уже находился водитель Тимур, изучавший маршрут проезда в город Велис, водя пальцем по большой, во всю стену, карте. Было получено указание в течение часа собраться, зайти в буфет, при желании, перекусить или купить чего-нибудь съестного в дорогу (путь не близкий и когда получится в следующий раз поесть - не известно) и без дальнейших проволочек выезжать в Велис. По прибытии немедленно приступить к расследованию и по мере появления информации тотчас сообщать в редакцию.
Аркадий Борисович позвонил в управление внутренних дел Велиса и поговорил с самим начальником управления, полковником Петровым, который пообещал всячески содействовать гостям из Москвы. И вообще, проявил редкостное гостеприимство:
- Вашим ребятам, если у них дело до завтра затянется, и переночевать у нас можно будет. Чтоб в Москву-из Москвы туда-обратно не мотаться. Прямо хоть у меня дома могут остановиться. Большой дом, от деда остался, две комнаты свободных есть. Лучший вариант! А то в гостинице, знаете... Народ у нас бестолковый, дурной... Ну, в общем, могут быть острые моменты... Придет шпана какая-нибудь, начнет в двери долбиться, могут и вышибить...
- Позвольте, как это? Как же администрация гостиницы допускает такие безобразия? - удивился Аркадий Борисович. На что полковник Петров ответил:
- А что они могут сделать-то с толпой хулиганов? Администратор сидит у себя в коморке и высунуться боится!
- А вы, милиция?
- Нет, ну мы, конечно, дежурим там. Иногда... При нас там не безобразничают, естественно. Ну, просто, бывает, иногда людей не хватает... У нас же городок-то - захолустье! Народу нет, молодежь вся в Москву уезжает. А в менты ж никто просто так не идет - только за блага! А какие у нас, на хрен, блага? Зарплата государственная, маленькая. Как и у ваших, московских, но в Москве-то можно квартиру дать сотруднику. А в нашем городе кому квартира нужна? Даром она тут никому не нужна...
Аркадий Борисович хотел вежливо попрощаться, но этот начальник милицейского управления оказался весьма говорлив, и найти паузу в его монологе было не просто. Полковник бодро тараторил:
- Опять же, в Москве - стоишь на обочине, бабки с водителей собираешь. А у нас с кого собирать? Машин мало, водители нищие. Да и то сказать, весь город - знакомые. Городишко-то маленький! Деревня, а не город. Как будешь соседа своего обирать? В общем, не идут к нам люди служить. Не хватает людей. Нет, вы не волнуйтесь, если ваши ребята решат в гостинице остановиться, мы там круглосуточное дежурство обеспечим. В крайнем случае, я сам с пистолетиком в вестибюльчике посижу. Или итальянцев пригласить можно. У ихних охранников разрешение есть на оружие. Мы иногда, когда у нас сотрудников не хватает, просим их подежурить. В гостинице, или еще где... А они и рады, им же развлечений-то не хватает. В Москве-то вы своим итальянцам все что угодно предложить можете - казино, клубы, Большой театр, цирк на Цветном бульваре. А у нас что? У нас деревня! И проститутки в гостинице довольны, когда итальянцы подежурить приходят... Это я вам не для печати, конечно! Проституток у нас в гостинице не хватает, кстати. Оно и понятно - кому ж охота проституткой работать! Это у вас в Москве смысл есть - клиенты денежные, американцы, японцы, шведы, итальянцы. А у нас - что за итальянцы! Деревня, а не итальянцы. В общем, приезжайте, ждем. Не волнуйтесь, все нормально. Журналист ваш московский, с которым неприятность произошла, чувствует себя лучше. Хорошо, можно сказать, чувствует. Нет, еще не в сознании, но все в норме, опасений никаких нет. Только пару часов назад с дежурной санитаркой разговаривал, она не опасается. А врача сейчас нет, врач завтра будет. Сегодня уехал. Там в поселке в одном тяжелый случай... Из-за каприза, так сказать, природы, гражданин один пострадал. В мотоцикл молния ударила. Ночью. А он утром из дому вышел, видит - мотоцикл его весь обгорел! Ну, он бросился к нему, присел рядом, рассматривает, бдительность, ясное дело, потерял. Тут к нему сзади подошли тихонько, да ломиком по темечку и дали... Так что доктор поехал, чисто, разбираться. У доктора нашего племянник в той деревне живет, всю местную братву знает. Вот я доктора и попросил, чтоб он мне это дело расследовать помог, по дружбе, неформально. Но завтра доктор вернется, вы не волнуйтесь, что ему сделается! Он у нас мужик крепкий, и разрешение на оружие я ему, кстати, сделал. А вообще, не хватает, конечно, медперсонала у нас. Да вы за своего-то коллегу не волнуйтесь! Если что, мы всегда можем к итальянцам обратиться. У них свой врач. Да, представьте, собственного врача держат, хотя этих итальянцев у нас всего-то человек тридцать... Не хватает у нас, кстати, итальянцев, катастрофически не хватает! Еще бы, какому ж итальянцу охота в нашу глушь ехать! Вот у вас в Москве, там другое дело! У вас цирк на Цветном, зоопарк, проститутки..."
В какой газете работает пострадавший журналист, выяснить, по словам полковника, пока не удалось. Что было очень и очень странно...
Путь в город Велис лежал по Дмитровскому шоссе, через Дубну. Сто сорок километров по пыльным дорогам. Причем, чем ближе к месту назначения, тем труднее было называть дорогой то, по чему приходилось ехать. Август в этом году не особенно баловал теплой погодой, и буквально еще вчера было пасмурно и прохладно, а вот сегодня, как назло, солнце палило вовсю. Очень хотелось пить. К стелле с надписью "Велис" подъехали уже в пятом часу. Город встретил гостей крепостной стеной, по виду, постройки века, этак, восемнадцатого. В стене были широкие ворота, через которые проходило шоссе. Дорога разделялась на две проезжие части, между которыми располагалась милицейская будка. Правый въезд был закрыт шлагбаумом. Левый открыт. Перед каждым въездом расхаживал мент с автоматом. Тимур направил машину к левому, открытому, въезду. Автоматчик, стоявший там, махнул рукой - мол, давайте назад и заезжайте через правый въезд.
- У них там, небось, начинаются две раздельные дороги с односторонним движением, - сказал Кирилл, - А ты хотел по встречной поехать...
- Да шайтан их разберет, - ответил Вильямесов. - Я знаю что ли, что у них там начинается? Тут закрыто, там открыто!
Машина подъехала к закрытому шлагбауму правого въезда. "Правый" мент не обратил на машину ни малейшего внимания. Шлагбаум оставался закрытым.
- Режимный город что ли? - проворчал Кирилл и полез в карман за журналистским удостоверением.
- Да просто, блин, козлы! - сказал Тимур.
И тут шлагбаум поднялся. Когда машина проезжала мимо милицейской будки, Кирилл улыбнулся и поднял руку, чтобы благодарно помахать сидящему в ней - тому, кто открыл проезд. Но будка была пуста.
Машина ехала по центральной улице. Городок выглядел так, как и должен выглядеть забытый богом населенный пункт в захолустье - невзрачные серые домики, деревянные заборчики, местами кучи мусора, который тут, похоже, убирали редко, если вообще убирали... И совсем не встречалось ни людей, ни машин.
Прежде всего, требовалось найти городское управление внутренних дел, а в нем - полковника Петрова. Но спросить, как проехать на нужную улицу, было решительно не у кого! На одном перекрестке, возле поста ГИБДД, встретились, наконец, живые люди - двое сотрудников дорожно-патрульной службы. Один из них махнул полосатой палкой, указывая остановиться. Тимур прижался к обочине. Милиционеры направились к машине.
- Не, ты погляди! - удивился Вильямесов, разглядывая приближающихся ментов, - Как серьезно - капитан и майор! Может у них тут план "Перехват" какой-нибудь?
Милиционеры подошли.
- Куда следуем? - поинтересовался капитан.
Кирилл ответил:
- Мы ищем начальника городского управления внутренних дел. Как раз вот у вас надеемся узнать, где его найти. Он нам назвал адрес: улица Новокрещенская, дом 5. Не подскажете, как туда проехать?
Капитан вопросительно посмотрел на майора:
- Новокрещенская? Где это?
- За рынком, - ответил тот. - Там, где девятая школа. Только не Новокрещенская, а Недоквашинская.
- Улица Недоквашинская вам нужна?
- Нет, нам сказали Новокрещенская.
- Такой нет у нас.
- Может, это старое название? - предположил майор. - Сейчас, погодите, у меня там вырезка была из газеты, там все старые названия улиц перечислены. Сейчас посмотрю.
И майор направился к ГИБДД-шному домику.
- А что вам там надо-то, на этой улице? - спросил капитан.
- Городское управление внутренних дел.
- А, так это вам нужно сейчас налево и прямо, прямо, потом будет такая большая клумба, круговое движение, проедете по кругу и уйдете с него направо. И там в самом начале улицы будет управление. Клумбу вы никак не прозеваете, яркий ориентир, она вся засыпана снегом, посередине - высоченная такая елка с гирляндами, а на снегу еловыми ветками выложено: "1994"... Ну, то есть, зимой 94-го так было, а как сейчас - не знаю. В общем, клумбу вы точно заметите. С кругового движения направо - улица Туполева, дом 3 - наша штаб-квартира.
- Так нам же сказали Новокрещенская!
- Такой не знаю... Это сейчас Василий поглядит...
Вернулся майор Василий.
- Нашел. Это, оказывается, "50-летия ВЛКСМ" раньше так называлась. Это, значит, профилакторий хлебокомбината, кладбище, и потом эта улица. Между кладбищем и комбинатом, и дальше дорога на Паскино идет.
- А управление внутренних дел там?
- Нет, при чем тут управление? Там хлебокомбинат, профилакторий и кладбище. Вам на хлебокомбинат же надо? Или на кладбище?
- Да нет. Елки-палки! Мы ж говорим: мы к начальнику управления внутренних дел! Мы, вообще, из Москвы, из газеты "Будни столицы".
- Ах, к начальнику! К Иванову?
- Нет, к Петрову.
- А, ну да, ну да, к Петрову! Это вам надо на улицу Туполева, дом 3. Только сейчас нет его. Отгул взял. Уехал на Волгу порыбачить до завтра. Подледный лов. Он у нас спортсмен-рекордсмен по этому делу. Серьезно! Ну, то есть, зимой подледный, сейчас-то - обыкновенный... Вообще, у нас тут по области соревнования по рыбалке постоянно проводятся - так Петров нередко выигрывает. В прошлом году, тоже зимой, он вообще... того... большую рыбу поймал.
- Серьезно что ли? - почему-то удивился капитан.
- Реально тебе говорю!
- Вот те раз! Что же нам делать? - растерялся Кирилл. - У нас же с ним договоренность.
- Да вы не огорчайтесь. Забыл человек. У него тяжелая неделя была. У нас тут, знаете, хулиганит молодежь, всякие случаи на неделе были... Задергался человек, забыл. Пускай отдохнет на рыбалочке, заслужил. А вам-то зачем он нужен?
- Да мы вот, как раз, в связи с вашей преступностью приехали. У вас тут корреспондента московского избили.
- А, знаем, как же! В больничке нашей поправляется. Все нормально с ним будет. А вы, значит, про преступность приехали писать? Так чего ж к нам за этим ехать? Про преступность удобнее в Москве писать. Вот уж преступность, так преступность. Гангстеры, мафия! Уважаемая тема. А у нас какая, к черту, преступность! Стыд один, деревня... Шваль всякая, шпана, мелочь. Стыдно даже в милиции работать. Преступников настоящих не хватает у нас, вот в чем наша проблема. Что тут преступникам делать? Все кто поголовастей, порешительней - к "дмитровским" в бригады идут, в Талдом едут, в Кимры, а то и в Тверь, или даже в Москву. А у нас-то совсем уж остаются тупые, которых никуда не берут. Так вам зачем начальник-то наш нужен?
- Да помочь обещал. Ввести в курс дела. И насчет ночлега...
В этот момент у майора пискнула рация и он отошел в сторону.
- Насчет ночлега, - сказал капитан, - я один совет могу дать. В гостинице лучше не селитесь. У нас тут такой, знаете, бестолковый народ... Могут быть всякие острые моменты...
- Хулиганство, в смысле?
- Ну да. Преступников не хватает, но народ-то бестолковый. Плохая молодежь...
- А милиционер в гостинице не дежурит?
- Да не хватает людей...
Закончив говорить по рации, майор вернулся к машине.
- Ну, как говорится, на ловца и зверь бежит! Я сейчас, как раз, с управлением разговаривал. Есть там человек, который делом московского корреспондента занимается. Выясняется, кстати, что он, вроде бы, и не корреспондент вовсе! Они там обзвонили все газеты, какие могли - никто к нам журналиста не посылал. И на итальянском заводе не в курсе - никто с ними об интервью не договаривался и не приходил. А мужик в больнице по-прежнему без сознания... Да что я вам рассказываю! Сейчас этот опер сам сюда приедет. Который это дело ведет. Он, оказывается, вас только и ждал. Ему Петров-то про вас сказал, распорядился оказать содействие. А он дела уже на сегодня закончил, уезжать хочет. У него семья за городом, и он, как раз, мимо нас проедет. Зайдет, все вам расскажет. Так что, милости просим в гости! - майор махнул рукой в сторону домика ГИБДД.
- А этот опер... он что, уже прямо сейчас приедет?
- Да, где-то в пределах получаса грозился.
- Может, мы пока в больницу успеем съездить, если тут недалеко? Или на итальянский завод?
- Да вы знаете, мужики, похоже на то, что сегодня вам только с опером удастся поговорить, а все остальное - завтра с утра. Доктор, который утром в больнице пострадавшего принял, уехал, вернется только завтра. Итальянцы тоже сегодня уже все разъехались. Они в восемь начинают, в четыре заканчивают. Сам мужик - без сознания. Так что, кроме опера, говорить не с кем. А завтра все будет: и итальянцы, и доктор приедет, и полковник Петров. А главное, сам потерпевший, скорее всего, в сознание придет! Вы ж до завтра планировали остаться?
- Ну, в принципе, да.
- Ну вот. А переночевать, кстати, можете прямо у нас в домике! - предложил майор, - Рады предложить, так сказать, гостеприимство в стенах нашей аскетической кельи служителей безопасности дорожного движения.
- Да вы не слушайте его, никакая она не аскетическая! - вмешался капитан. - Тепло, печка, кровати есть, пару раскладушек можно поставить. Две комнаты. В тесноте да не в обиде! Туалет есть, умывальник. И это есть... - капитан подмигнул. - Чем гостей на Руси принято за столом встречать.
- Лично мне бы сейчас чего-нибудь холодненького газированного! - заявил Тимур.
- Дык, есть! - обрадовался майор, - У меня квасок знатный в холодильнике! Домашний, жена делает!
Решили зайти.
- Печка у нас отличная! - рассказывал капитан Кириллу, пока Тимур парковался на стоянке. - Три полешка бросишь - и уже тепло. КПД высокий.
- А вы что, летом печку топите?
- Летом? Ах, летом... Не, летом не топим. Зимой...
Сели за стол в той комнате, что побольше. Кроме стола там были две кушетки, шкаф. За шкафом стояла разложенная раскладушка. Рядом, у стены, была еще одна, собранная. Так, вообще, ничего, уютное помещеньице. На стене напротив шкафа висел красивый календарь, похоже, местного издания, с фотографией роскошного деревянного терема с резными башенками и стрельчатыми окнами. На подоконнике кактусы в горшочках. А на окнах металлические решетки.
- А решетки зачем? - спросил Тимур. - Чтоб задержанные через окно не сбегали?
- Да нет, наоборот, - ответил майор. Чтоб снаружи не влезли, когда в комнате никого нет. Всякое бывает. Тут народ-то у нас бестолковый...
Накрыли стол, чем бог послал. Из "холодненького да газированного" у хозяев кроме кваса нашлось еще пиво. С него и начали. Появилась на столе и водка - местная, Кашинского завода. Кирилл достал мобильник и позвонил в редакцию. Но было занято. Набрал еще раз - снова короткие гудки... Выпили пару раз. За знакомство, за гостей. Кирилл снова взялся за телефон. Но какие номера ни набирал - секретаря, шефа, и городской, и мобильный - дозвониться не мог.
- Занято? - посочувствовал капитан. Это у нас обычное дело. Сеть перегружена. Базовая станция-то одна на весь город. Не хватает у нас базовых станций...
- А обычного городского телефона тут нет?
- Обычного, увы, нет. Сами-то мы со своими по рации связь держим... Да бог с ним, вы лучше по мобильному через полчасика перезвоните - ближе к концу рабочего дня сеть посвободнее будет. А сейчас как раз пиковая нагрузка... Ну, давайте, чтоб московский корреспондент скорее выздоравливал!
Все подняли рюмки. "А что это они пост бросили?" - мелькнула мысль у Кирилла. Мелькнула и вылетела из головы. Майор же, тем временем, стал рассказывать любопытные вещи об итальянском заводе.
- Заводик замечательный и лампочки отличные делает. У них там какое-то уникальное "ноу-хау", так что себестоимость очень низкая. Поэтому и цена такая: рубль - любая лампочка. А качественные они - исключительно! И, якобы, перегорают не раньше чем через пять лет постоянного использования. По крайней мере, они такую гарантию дают. В общем, ни у кого еще не перегорела ни одна их лампочка. Завод тут существует-то всего пока года полтора. Но название, конечно, у них - и смех и грех! Им партнеры с российской стороны пытались объяснить, что по-русски "Педрилло" звучит, мягко говоря... неблагозвучно. А они не понимают. Для них-то это обычная фамилия. Или имя, хрен их знает. Они, типа, долго искали какого-нибудь персонажа из российской истории, чтобы итальянского происхождения, и чтобы не был "заезженный", как, там, Растрелли какой-нибудь. Вот и нашли - оригинальнее некуда! Педрилло! Вроде, это такой шут был из Неаполя при дворе императрицы Анны Иоанновны. И будто бы даже куклу Петрушку скоморохи сделали именно в честь того шута. Вот тебе и торговая марка... Лучше б тогда Петрушкой и назвали. Лампы "Петрушка"! - майор заржал. - А еще эти итальянцы наняли в свой рекламный отдел русского, из местных, Веньку Чайкина, мы с ним в одной школе учились, он на два года младше... Поставили ему задачу: слово "Педрилло" для россиян постепенно должно стать синонимом слова "лампочка". А этот Венька - смех, да и только! Непонятно, как он вообще к ним туда пролез. Малый тупой, как пень. Но наглый. Сочинил рекламный стишок, он у нас тут одно время по всему городу на щитах висел:
"Лампочка электрическая!
Будь всегда горяча!
Неважно, откуда ты родом,
лишь бы ярче светила!
Пускай тебя называют
"лампочкой Ильича",
Мы говорим: "Ильич",
подразумеваем:
"Педрилло"!
Втер итальянцам, что у русских самая распространенная ассоциация со словом "лампочка" - словосочетание "лампочка Ильича". Поэтому плясать надо от этого. Добиваться, чтобы место Ильича в словосочетании занял Педрилло. "А стихи, - говорит, - стилизация под Маяковского, это у нас, русских, любимый поэт"! Навешал, в общем, итальяшкам спагетти на уши. Полгода у нас тут эти плакаты висели. Потом приехал из Италии ихний шибко грамотный специалист, типа, по России. Увидел эти стишки и за голову схватился! В общем, Веньку погнали погаными тряпками... А торговля идет у них, не смотря ни на что, вовсю! Расширяться собираются. Хотят еще цех развернуть по производству открывалок для бутылок...
- Что-то опер к нам никак не едет... Не забыл он про нас? - спросил Кирилл.
- Да, что-то не едет! - согласился майор. Встал, оглянулся, посмотрел на капитана: - Я, вроде, китель сюда на стул вешал... Ты его унес что ли?
- На вешалке. Зачем он тебе?
- Да рация там.
Майор вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Через минуту вернулся, виновато посмотрел на гостей и развел руками:
- Ну мужики, сегодня, как говорится, не ваш день! Не смог опер к нам заехать. Просил передать, что дико-дико извиняется, но вынужден срочно мчаться к своим в деревню. У бабки сердце прихватило, может, в больницу повезет. Да не в нашу (врач-то уехал), а в Кимры, может, или в Дубну. Короче, все до завтра откладывается. Зато уж завтра - все будет!
Ну что тут было делать? Поблагодарить хозяев за гостеприимство, встать и отправиться, все-таки, в город, пытаться где-то что-то выяснять? Но где? И что? Как ни крути, никаких осмысленных шагов не вырисовывалось. По всему выходило, что и вправду - утро вечера мудренее. Кирилл снова попытался позвонить, и снова было занято. Застолье продолжалось.
Чуть позже, под плавный неторопливый разговорчик, Кирилл вдруг поймал себя на том, что клюет носом. Не мудрено, в общем-то: не выспался, устал с дороги, а тут водка с пивом. И все же, странно... Что это он так быстро захмелел? Или не быстро? За окном-то темно! Сколько же времени уже? Кирилл посмотрел на часы. Семнадцать двадцать пять. Что за черт? Почему же на улице стемнело? Или что-то случилось с его часами? Надо спросить у кого-нибудь, сколько времени. Но в это время майор опять рассказывал что-то очень интересное, и Кирилл снова отвлекся на его рассказ. И не заметил, как уснул, прямо за столом. И когда его, спящего, поднимали со стула и переносили на раскладушку, Кирилл этого уже не чувствовал.
Очнулся он совсем уже поздно. Обнаружил себя лежащим на раскладушке, той, что за шкафом. За окнами сплошная ночная чернота. Как ни странно, за столом продолжалась оживленная беседа. Кириллу стало стыдно, что он так вот неловко "покинул" общество. Менты-то, небось, подумали: "Слабак этот московский журналист! Не может водку пить как нормальный мужик". Стараясь не привлекать к себе внимания, осторожно выглянул из-за шкафа.
Майора за столом не было. В роли рассказчика выступал уже капитан. Водитель Тимур сидел, как ни в чем не бывало, и слушал собеседника, подперев кулаком щеку. А капитан нес что-то совершенно несусветное:
- Мы же ведь тут, на самом деле, коренное-то население Кимрского района, кимряки - не русские! Да, брат, такие дела. Мы, на самом деле, кельты. Ведь как село Кимры возникло? В пятнадцатом веке сюда пришли наши предки - уроженцы Валлиса Кимрийского, то есть, говоря по-русски, Уэльса. И название Велис - от английского "Wales" - Уэльс.
У нас ведь как дело-то было... Жили мы себе, поживали, на британском острове. Приплыли к нам римляне, повоевали, повоевали, часть острова захватили, пожили немножко и уплыли на фиг. А потом в пятом веке пришли германцы - саксы. Дохренища народу! И начали нас теснить. И, короче, века три мы отступали, оставили Камбрию, Лотиан, потом Корнуолл, и, в конце концов, загнали нас на западный полуостров. Там уж мы уперлись, дальше отступать некуда - море! И саксы унялись, не полезли дальше на нас. Это было в конце восьмого века. Вырыли мы ров Оффы между нами и Англией и поставили вдоль рва крепостную стену. Саксы назвали нашу землю "Валлис", то есть, значит, "застенная земля". А мы назвали наш полуостров "Кимру" - "страна сородичей", если по-русски. Следующие пять веков жили спокойно. Ремесло там, сельское хозяйство... И наука. Наука у нас, Тимур, я тебе хочу сказать, всегда на первом месте! Друиды исследуют все материальное и духовное...
После этих слов капитан почему-то воровато обернулся на дверь. Потом достал сигарету из пачки, щелкнул зажигалкой и продолжил:
- Опять же, прибивались к нам всякие беглые монахи - кто с острова, а кто и с материка. Так что насчет научных достижений Европы мы тоже были в курсе. А друиды наши все больше изучали космос. Мирддин предсказал, что из космоса к нам явится новая сила, при помощи которой мы прогоним саксов и вернем Британию бриттам. Талиесин же установил, что для получения силы из космоса кимрийские кельты должны жить в изоляции, за стенами. То есть оказалось, вроде как, что на этот наш валлийский полуостров нас загнали по воле самого Провидения... Но тут новая беда! Снова саксы на нас ополчились. Был тогда в Англии король по имени Эдуард, про прозвищу Длинноногий... Этот Эдуард Длинноногий стал готовить против нас поход. Ну, правители наши рассудили, что если опять тупо воевать за независимость, то нас уже всех тут перебьют просто, да и все. Решили хитростью действовать. И дипломатией. То есть, как бы, формально подчиниться Эдуарду Длинноногому, отстегивать ему, типа, дань, но собственного короля иметь не английского, жить изолированно и сохранять суверенитет. Ну и вот, значит, являются наши послы к английскому двору и говорят, что, мол, валлийцы согласны, чтобы Эдуард дал им короля по своему усмотрению. Но с небольшими условиями. Во-первых, этот будущий король должен ни слова не знать по-английски. И, во-вторых, это должен быть человек, который вообще никогда не ходил по английской земле. А Эдуард подумал, подумал и отвечает, типа: "Ваши требования охренительно сложные, но я вас уважаю, полный респект, туда-сюда, независимый Валлис, и все такое... В общем, короче, ваши условия я принимаю! А человека, который будет вашим королем, вы сейчас увидите". И ушел. А через некоторое время нашим послам вынесли завернутого в пеленки новорожденного сына Эдуарда Длинноногого... "Вот вам человек, который еще не ходил по английской земле и не знает ни слова по-английски!"
Вот так вот нас нае... это самое! В общем, стало ясно, что в Британии уже не остается места, где мы, кимрийские кельты, могли бы жить свободно. Решили сваливать с этих островов. Европа большая, Азия еще больше. Должно было найтись место для уединенной жизни небольшого народа. Отправились на материк. Правда, не все. Многие валлийцы уходить не решились. Можно даже сказать, что большинство осталось. Но самые крутые ушли. А что до друидов - те ушли все. С тех пор в Уэльсе больше нет друидов.
Ну а те, кто ушел, сначала поселились на побережье Черного моря. Потом двинулись дальше, там искали, здесь искали, и вот, в конце концов, осели тут, по течению Волги, в этих вот местах. Так образовались деревни Кимры и Велис. Но нам, по теории Мирддина-Талиесина, нужно полное уединение. А где лучшее уединение, и чтоб в глаза не бросалось? В монастыре. Так что все заделались, типа, монахами, стали тут строить монастыри и жить в них. И заниматься своей космической наукой. С церковной властью отношения отличные наладили, и зашибись все было! При всех царях жили-поживали, грех жаловаться.
Но этой лафе настал конец. Революция, советская власть. Наезды на церковь пошли, стали храмы закрывать, монастыри разгонять, на фиг. Досталось тут и нам... Так это еще ладно! Все-таки не все монастыри разогнали. Из наших остался Святосергиевский, в районе Калязина. Но в сороковом году построили, суки, плотины! В Дубне, Угличе и Рыбинске, и как там все затопило, на хрен! Весь Святосергиевский монастырь под водой оказался!
Короче, нас это дело затрахало. Стало понятно, что монастырь - это не современно. Нужна новая форма независимой жизни, для новых условий. Вот тогда-то и решили всем податься в менты! Очень удачное решение оказалось. С тех пор никто нас больше не тревожит. Так и живем. Думаете, я капитан милиции? Как бы не так! Я - друид третьего ранга!
И подгулявший капитан стукнул по столу своим здоровенным кулаком. Задребезжали стаканы. На тыльной стороне кисти капитана красовалась татуировка "CELTIC".
Воспоминания об этом рассказе всплыли у Кирилла в голове, когда он, наконец, окончательно проснулся. С классической мыслью: "Приснится же такое!" он сел на раскладушке. Хотелось в туалет. Вокруг была темнота, практически, полная, и лишь слабый свет, проникавший с улицы, позволял различить хоть что-то в окружающей обстановке. На полу возле раскладушки удалось нашарить ботинки. Еще под руку попался мобильный телефон, валявшийся почему-то на полу же, рядом с ботинками. Откуда-то поблизости раздавался храп. Выбравшись из-за шкафа и светя себе телефоном как фонариком, Кирилл установил, что источником этого звука являлся Тимур, спавший на кушетке. Хозяев-ментов в комнате не было. Меж тем, глаза более-менее привыкли к темноте. Кирилл попытался найти свою одежду, но тщетно. Куда дели? Ладно, черт с ней. Кирилл вышел в коридор. Там было посветлее - под потолком горела слабенькая лампочка. Кирилл посмотрел на свои часы. Оказалось, что скоро три часа ночи... Туалет обнаружился в конце коридора. В угол туалетной комнаты был составлен дворницкий инвентарь: широкая лопата для уборки снега, метла, короткий металлический ломик. На стене над унитазом висел белый ящичек с красным крестом. Кирилл положил мобильник на крышку унитазного бочка и попробовал, чисто из любопытства, открыть дверцу аптечки на стене, поглядеть, что там лежит. Но дверца была заперта. Внизу у ящичка был кармашек, как у автоматов по продаже каких-нибудь штучных товаров. Однако, что надо сделать, чтобы аптечка выдала в этот кармашек что-то из своего содержимого, было не понятно. Рядом с аптечкой на стене висел странный плакат с девизом: "Руны - оружие милиции". Ниже на плакате были изображены рунические знаки и даны их описания.
Справив нужду, Кирилл нажал на ручку унитазного бочка. Но вода не потекла. Вместо этого внутри ящичка на стене прозвучал щелчок и что-то высыпалось в кармашек аптечки. Кирилл сунул туда руку и извлек три маленьких деревянных прямоугольничка с выжженными на них знаками. Руны! Во, прикол... Кирилл не удержался, отыскал на плакате на стене соответствующие знаки и прочитал описание выпавших ему рун.
Про первую было сказано: "Вы можете быть озабочены недостатком ясности или понимания ситуации. Чувство тщетности, зря потраченного усилия, бесплодного путешествия может вызвать в вас уныние".
Вторая руна описывалась следующим образом: "Опасность, стихийные разрушения, события полностью вне вашего контроля. Ожидайте крушения ваших планов, но знайте: действует могущественная пробуждающая сила, способная преподнести вам дар, хотя формы ее действия могут быть различными".
Значение третьей было сформулировано так: "Непознаваемое сообщает вам, что оно пришло в движение в вашей жизни. Небесный ветер пляшет перед вами".
Где-то рядом послышался скрип открывающейся двери. Затем донесся звук осторожных шагов по коридору. А потом заскрипела дверь другой комнаты - той, где ночевали они с Тимуром. Интересно, зачем менты пошли туда среди ночи? Стараясь не шуметь, Кирилл вышел из туалета и двинулся по коридору. Дверь в комнату московских гостей милиционеры, войдя, оставили открытой. Из дверного проема в коридор упал слабый свет - очевидно, там включили настольную лампу или какой-то ночник. Кирилл осторожно заглянул в комнату. И увидел, что оба мента стоят у кровати Тимура Вильямесова... При этом в руке у одного из них - пистолет, а у другого... шприц!
Черт! Черт!! Что делать?! ... Наверное, за шкаф менты еще не заглядывали и думают пока, что Кирилл там, спит на раскладушке мертвецким сном... Но что же делать? Пользуясь неожиданностью, напасть, ударить по голове чем-то тяжелым? Чем? Ломик в туалете! Быстрее, назад, в туалет, только не шуметь! Да! Вот он, ломик. Но что дальше? Одному с этой железякой против двоих с пистолетом? Практически, без шансов... Кирилл снова подкрался к двери, но заглянуть в нее не успел - из комнаты послышались приглушенные встревоженные голоса ментов. Его отсутствие обнаружено! Все. Сейчас его начнут искать!
Преодолевая парализующий ужас, рассудок лихорадочно искал путь к спасению.
Встать у двери, сбоку! Первого, кто выйдет - ломом по голове! А там - будь, что будет. И сразу кричать! Может, Тимур еще проснется. Может, еще не вкололи, или укол еще не успел подействовать... Плотнее к стене, чтоб не увидели... Черт, какая-то железка не дает прижаться вплотную! Какая-то скоба. Скоба!!
Кирилл отпрянул от стены, резко захлопнул дверь и сунул лом под дверную ручку и под скобу, найденную на стене. А в следующую секунду в дверь с внутренней стороны постучали. Сначала просто постучали. А потом раздались крики и на дверь обрушились сердитые удары. Менты все поняли.
Бежать!
Бежать и звать на помощь. Звонить... В коридоре на вешалке висел милицейский китель. Очень кстати! А то пришлось бы бежать на улицу в одних трусах. Скорее уносить отсюда ноги и звонить... О, проклятье! Мобильник остался в туалете!
Дверь комнаты сотрясалась от ударов. Но, к счастью, она выдержала. Кирилл схватил мобильник и выскочил на улицу. Побежал в сторону шоссе, оглядываясь на домик ГИБДД. Из дверей никто не появлялся. Неужели повезло и ручка со скобой держат прочно? А на окнах-то у них решетки! Ну же, неужели удастся убежать? Только вот куда сейчас звонить? "02"? Куда он сейчас по "02" попадет? В московскую милицию? Далековато... Но они уж там, наверное, разберутся! Должны знать, с кем тут поближе связаться. Только надо объяснить, что тут, возможно, какая-то группировка "оборотней в погонах". А прежде чем звонить - убраться сначала с открытого пространства... Кирилл добежал, наконец, до ближайшего жилого дома и, обогнув его, попал во двор. Набрал "02". Но, черт побери, в трубке снова, как и днем, зазвучали короткие гудки! Но не может же сеть быть перегружена в три часа ночи! Кирилл набрал номер мобильника Сереги - своего приятеля и коллеги по работе в газете. Та же история: занято. Все ясно, сотовая связь не работает. Проклятый городок! Надо идти в квартиру к кому-то из местных. Найти бы, кто не спит, чтоб не будить среди ночи... Кирилл поднял голову и посмотрел вверх, на окна дома. Ни в одном из окон свет не горел, а вот дальше по улице, через пару домов, одно окно светилось.
Наверное, туда лучше и бежать. А то здесь - пока добудишься хозяев... А чтоб менты не поймали, если вылезут, надо не по улице, а дворами!
Вот и дом, в котором на третьем этаже светится окно. Кирилл взбежал по лестнице. Позвонил в дверь. Тишина. Позвонил еще. Еще, еще.
Елки-палки, звонок-то, похоже, не работает! Звука не слышно! Надо стучать.
От первого же стука дверь открылась. Сама. Она была не заперта.
Кирилл осторожно вошел прихожую. Там свет не горел, но было видно, что в одной из комнат, дверь в которую была прикрыта, свет включен. Отлично! Значит, он правильно определил квартиру, в которой хозяева не спят. Только бы у них был телефон! Кирилл деликатно постучал в дверь, под которой виднелась полоска света. При этом еще подумал: "Интересно, как бы я сам отреагировал, если б у меня дома, внутри моей квартиры, в три часа ночи вдруг раздался стук в дверь комнаты? А впрочем, какого черта они квартиру не запирают?" На стук никто не отозвался. Кирилл постучал еще, посильнее. Потом подал голос: "Прошу прощения! Хозяева! Хозяева-а!" Потянул за ручку, открыл дверь. Комната была пуста.
Она была не просто пуста - в ней давно уже никто не жил. При одном взгляде на обстановку становилось ясно, что комната пребывает в необитаемом состоянии уже, как минимум, несколько лет. Все покрывали толстенные слои пыли, по углам висели развесистые паучьи сети. У стены стоял старый полуразвалившийся диван, сквозь дыры в обшивке которого выпирали ржавые пружины. В других комнатах света не было, и они тоже были пусты. Телефонного аппарата в квартире не нашлось. Кирилл вышел в подъезд, нащупал кнопку звонка соседней квартиры. Нажал. Потом толкнул дверь. Она тоже была не заперта.
Как в скором времени обнаружил Кирилл, ни одна дверь не была заперта в этом доме. Независимо от того, горел свет в квартире или нет. И в соседнем доме тоже. И в следующем. Жилые дома пустовали и пустовали давно. По какой-то причине население города Велиса покинуло этот квартал. Вот же дьявольское невезение! А ведь на счету каждая минута. Тимур в руках "оборотней", и его надо спасать. Кирилл побежал дальше по темной улице. Хорошо было хотя бы то, что его никто не преследовал. Шум мотора или человеческие голоса, даже весьма отдаленные, были бы слышны, но ничто не нарушало глухой ночной тишины. К сожалению, никаких звуков не доносилось и из окон домов. Кирилл решил не терять времени, не исследовать ближайшие дома, по виду ничем не отличавшиеся от тех, заброшенных, в которых он уже побывал, а добраться до какого-нибудь явно населенного микрорайона. Марш-бросок по ночным улицам занял минут десять, в течение которых Кирилл то бежал, то переходил на быстрый шаг, когда сбивалось дыхание и начинало колоть в боку. В поисках домов с признаками присутствия людей он один раз свернул в какой-то проезд налево, пробежал мимо нескольких домов с темными окнами, попал на параллельную улицу и повернул направо. Впереди, с другой стороны проезжей части, по левую руку высились дома явно современной постройки и кое-где в окнах был виден свет.
Надежда покинула Кирилла, как только он, нажав на кнопку звонка квартиры на первом этаже нового дома, не услышал звукового сигнала. Он уже сразу понял, что и дверь будет не заперта, и квартира будет пуста. Увы, так и оказалось. Квартиры в этих домах тоже пустовали! Только, в отличие от того, старого квартала, похоже было, что здесь люди и вовсе никогда не жили. Тут не было ни брошенной мебели, ни "культурного" мусора - только строительный. На стенах не было обоев, на бетонных полах - ни паркета, ни линолеума. И никакой сантехники: ни ванн, ни унитазов, ни раковин. Да и самих водопроводных труб тоже нигде не было видно, что казалось совсем уж странным... Неожиданно мертвую тишину нарушил сигнал мобильника. У Кирилла зазвонил телефон! Он вытащил аппарат из кармана, посмотрел на экран. Номер звонившего не определился.
- Алло! - сказал Кирилл.
- Господин Мухин, ну куда же вы убежали? - послышался в трубке голос майора ГИБДД, - Вы уж не заставляйте нас, пожалуйста, волноваться! Возвращайтесь. Сами доберетесь или за вами приехать?
Кирилл отключился. Ну вот и началась охота... Ссуки! Но как же они узнали мой номер? Не понятно... Телефон зазвонил снова. Кирилл выключил его совсем. Вспомнилось, как говорили в фильме "Бумер": "Надо мобилы вырубать, нас могут по ним пропасти. Батарейки тоже отсоедините!" И то верно. Кирилл вытащил из аппарата аккумулятор и убрал в карман милицейского кителя. Мобильник тоже хотел сунуть в карман, но вдруг заметил, что на экране появилась надпись: "Вставьте аккумулятор". Странно, вроде бы, раньше телефон такого не писал... И вообще, как может на экране появляться какая-то надпись, если питания нет? Аккумулятор-то вынут! И тут, на глазах у Кирилла, надпись на экране сменилась на другую: "Вставь батарею, а то хуже будет!"
Первая мысль: зашвырнуть аппарат куда-нибудь подальше и бежать отсюда со всех ног! Но, все же, жалко было терять хотя бы теоретическую возможность связи. Кирилл решил по-быстрому припрятать мобильник в каком-нибудь укромном месте и потом уже "делать ноги". В качестве укромного места был выбран электрический щиток у входной двери в квартиру. Осторожно сунув туда телефон и прикрыв дверцу щитка, Кирилл бросился вон из подъезда. Номер квартиры, у которой был спрятан телефон, Кирилл запомнил: "109". Теперь надо еще посмотреть номер дома и название улицы... Улица Новая, дом 2... Ну все, теперь - прочь, прочь отсюда! Время близилось к четырем часам утра, и, кажется, начинало уже светать...
Часа два еще мотался Кирилл по разным кварталам, заходя иногда в дома, без особой надежды встретить людей. А ведь где-то, по идее, должна была быть больница, в которой лежал московский корреспондент. И гостиница! Которую, якобы, осаждает по вечерам местная "плохая молодежь". Вот где они сейчас, эти замечательные люди - местные хулиганы? Нет хулиганов. Как нет, вероятно, и постояльцев в гостинице, и пациентов в больнице. Если такие заведения, как больница и гостиница, вообще тут существуют... В конце концов, смертельная усталость свалила Кирилла с ног и он просто лег спать в очередной пустой квартире. Дом был не новой постройки, в прошлом, очевидно, жилой, и пол квартиры представлял собой не голый бетон, а был покрыт паркетом. На этот паркет и улегся Кирилл. Свалился и моментально заснул.
О дальнобойщиках, направленных в город Велис, редактор "Будней столицы" Аркадий Борисович вспомнил только во второй половине дня. Все неотложные дела на текущий момент были, более-менее, под контролем, ничего нового "пожарного", вроде бы, не возникало. Традиционные обеденные сто грамм были приняты, а к данному моменту доза была уже и удвоена. Пребывая в состоянии задумчивости, Аркадий Борисович рассеянно просматривал новостные сайты интернета. Ничего особенно интересного не происходило ни в мире вообще, ни в Москве, в частности. Скучным обещал получиться и очередной выпуск "Будней столицы", что, впрочем, было вполне в порядке вещей... Тут-то Аркадий Борисович и подумал о Кирилле, уехавшем в Велис. Интересно, будет ли оттуда хоть какой-то материал? Что это они, интересно, не звонят? Ведь давно уже, по идее, должны были добраться до места. Редактор прошел в буфетную комнату и налил себе чашку растворимого кофе. Потягивая этот напиток без особого удовольствия (растворимого кофе Аркадий Борисович не любил, но в офисе другого не было), он снова пробежался по новостным сайтам, выискивая, нет ли какой-то информации о происшествии с московским журналистом. Нигде не было ни слова ни о чем подобном, и это вселяло некий оптимизм. Только что ж Мухин-то не выходит на связь?
В начале шестого Аркадий Борисович сам стал звонить Кириллу. Надо было, все-таки, определиться, будет ли материал, и если будет, то в ближайший ли выпуск или же позже. Но связаться с Кириллом не получилось. "Абонент временно не доступен". "А есть ли там вообще сотовая связь?" - забеспокоился Аркадий Борисович. Набрал номер водителя Тимура. Связь была. В трубке бодро звучали длинные гудки. Но Тимур трубку не брал. "Небось, оставил телефон в машине, а сам ушел", - решил шеф. Набрал номер полковника Петрова из местной милиции, но и там к телефону никто не подходил. В оставшееся до конца рабочего дня время Аркадий Борисович еще пару раз набирал номера Кирилла и Тимура, но результат был прежним: по одному номеру "абонент временно не доступен", по другому - длинные гудки. "Ладно, черт с ними, - рассудил Аркадий Борисович, - Если что нароют, свяжутся с редакцией, никуда не денутся". В восемнадцать ноль-ноль главред принял на дорогу еще стопочку и покинул свой кабинет.
А дома Аркадия Борисовича ожидал один интересный эксперимент. Впрочем, не интересный, а скорее, абсурдный, да и не эксперимент, в общем-то, а просто он хотел проделать одну несложную техническую операцию, дабы убедиться, что чудес на свете не бывает и его рассудок в порядке. Дело было вот в чем. Пару месяцев назад, когда у него был день рожденья, сотрудники газеты в складчину приобрели и подарили ему крутой DVD-рекордер с жестким диском. Фильмы на DVD Аркадий Борисович смотрел нечасто, подарком же стал пользоваться, в основном, для записи каких-то интересующих его телепередач, которые шли, когда его не было дома. В этом смысле сей цифровой аппарат оказался весьма удобной штукой - можно было, скажем, придя домой во время программы, которая в этот момент записывалась, начать ее смотреть с начала, параллельно с продолжающимся процессом записи. Иногда выходило так, что, благодаря "перемотке" рекламы, которая в прайм-тайм занимала изрядный процент эфира, просмотр записи заканчивался чуть ли не одновременно с окончанием трансляции программы по телевизору.
И позавчера, как раз, был один из таких случаев. В тот день утром, зная заранее, что на работе придется задержаться (один сотрудник проставлялся по случаю рождения сына), Аркадий Борисович запрограммировал аппарат на запись фильма, начинавшегося в 19.40. Придя вечером домой в начале девятого, он принялся смотреть пишущийся фильм с начала. И досмотрел до конца, пропуская, естественно, рекламу. После фильма и очередного рекламного блока началась девятичасовая программа новостей. Она Аркадия Борисовича не интересовала, и вскоре он выключил запись и перевел аппарат в режим "TV". В эфире опять шла реклама. Аркадий Борисович отправился на кухню, дабы изготовить себе пару бутербродов в качестве закуски - душа требовала "продолжения банкета", а в холодильнике ждала бутылка. В комнате продолжал работать телевизор. Реклама закончилась, и послышались позывные девятичасовой программы новостей. Но на эту странность Аркадий Борисович обратил внимание только тогда, когда телевизионный диктор стал читать текст, который только что уже звучал - на записи после фильма! Как это так?! Аркадий Борисович посмотрел на часы. Они показывали 21.02. Но ведь он видел начало этой самой девятичасовой программы новостей уже минут десять назад, в записи! Аркадий Борисович вернулся в комнату, и снова включил просмотр записи. Да, вот оно - начало новостной программы! Все в точности то же самое! Однако, как же это возможно? В задумчивости прошел он на кухню, выпил рюмку водки и принялся жевать бутерброд. Объяснений странному явлению не находилось. Разве что, на телевидении случайно пустили в эфир новости раньше времени, потом опомнились, включили рекламу, а потом опять дали новостную программу, с самого начала? Маловероятно. Но можно будет завтра спросить у кого-нибудь, кто смотрел... Или это просто какой-то глюк не совсем нетрезвого сознания? Ведь домой-то после застолья пришел, да и перед этим еще выпивал...
На следующий день на работе, сидя с Виктором Кимерским в курилке, Аркадий Борисович вспомнил этот странный случай и рассказал о нем Виктору. С кем-либо другим из сотрудников главред обсуждать эту тему, пожалуй, и не стал бы. (А то, пойдут еще разговоры: "Шеф-то наш - до глюков допился!") А Кимерский - мужчина серьезный, глупо шутить не будет, болтать почем зря - тоже. И, кстати, ведь именно Виктору принадлежала идея подарить шефу этот DVD-рекордер, он же его выбирал и покупал. Вышло и удачное совпадение: оказалось, что вечером Виктор тоже смотрел эти девятичасовые новости. Однако, по его словам, все было нормально, никаких повторов в телевещании он не заметил. Аркадию Борисовичу оставалось сделать вывод, что странность эта просто померещилась ему вчера. Но Кимерский посоветовал, шутки ради, провести эксперимент: опять запрограммировать рекордер на запись в это же время, на эту же длительность, на этом же канале. Ну и, посмотрев потом записанное, убедиться, что никаких опережений вещания не происходит.
Аркадий Борисович, сам над собой посмеиваясь, решил последовать этому совету. Войдя в квартиру, поглядел на часы. Получалось, что запись стартует где-то через полчаса, а еще через полчаса надо будет начать просмотр. Так что, предстояло часок подождать, а пока можно было поужинать. Идею пропустить рюмочку для аппетиту Аркадий Борисович вынужден был отвергнуть, чтобы потом не было возможности, как в прошлый раз, списать наблюдаемое явление на собственную неадекватность. Буде это явление повторится... Наконец, с нетерпением дождавшись нужного времени, он начал смотреть запись. Сегодня показывали ток-шоу. Смотреть его сначала было скучно, но потом Аркадий Борисович как-то втянулся и к моменту, когда, пропуская рекламу, добрался до конца программы, он чуть не забыл вовсе, зачем смотрит эту передачу. Но вот ведущий в студии попрощался с гостями и поблагодарил спонсоров. Потом, после очередного перемотанного рекламного блока, прошли финальные титры ток-шоу, а затем на экране возник циферблат часов, на котором секундная стрелка отсчитывала последние деления. Когда часы на экране показали ровно 21.00, зазвучали позывные и появилась заставка новостей. Диктор на экране пожелал телезрителям доброго вечера... Аркадий Борисович посмотрел на свои часы. Они показывали... 20 часов 48 минут! Переключил аппарат в режим TV - и попал на финал ток-шоу, который только что уже видел! Ведущий в студии прощался с гостями и благодарил спонсоров...
Вот такая вот выходила чертовщина! Пискаренко прошел на кухню, и там бессмысленно уставился в окно, словно надеясь увидеть за ним ключ к разгадке парадоксальной ситуации. За окном стоял темный августовский вечер. В свете фонарей видны были гаражи-ракушки, детская площадка, тополя с отпиленными ветками. Все как обычно, никаких чудес. "Мда! - громко произнес Аркадий Борисович, - Ситуация!" Помолчал и добавил: "Ну, теперь-то можно!" - и полез в холодильник за бутылкой.
Проснулся Кирилл от того, что озяб. Не удивительно: милицейский китель на голое тело, трусы и ботинки - вот и вся одежда, которая была на нем. Страшно хотелось есть. Кирилл попытался как-то осмыслить произошедшее прошлой ночью, но осмыслить ничего не получалось. Проще было думать на другую тему: что делать? Здравый смысл подсказывал простой ответ: надо выбираться из этого чертового города! Значит, сначала выбраться отсюда в нормальный человеческий мир, организовать спасение Тимура, а потом уже все остальное: еда, тепло и осмысление произошедшего. О вчерашних непонятках с мобильником, выдававшем сообщение: "Вставь батарею, а то хуже будет!" - и вовсе думать не хотелось.
Кирилл решил исходить из гипотезы, что через город, как это чаще всего бывает, проходит некая центральная улица, в данном случае, видимо, являющаяся просто продолжением того шоссе, по которому они въехали в Велис. На въезде в город был милицейский пост. На выезде - наверняка, тоже. Значит, в те районы лучше не соваться. Ориентироваться, кстати, было сравнительно несложно: Кирилл помнил, что трасса на Велис шла, практически, строго на север, стало быть, от северной и от южной окраин надо стараться держаться подальше, а выбираться из города следует в восточном или в западном направлении. Ну а стороны света - определять по солнцу, благо, день обещал быть ясным. На часах было около десяти утра, и Кирилл, выйдя из дома на улицу, двинулся на восток, то есть, в сторону солнца.
Но выйти из города оказалось не просто. Добравшись минут за тридцать до восточной окраины, Кирилл встретил на своем пути преграду: высокий бетонный забор, над которым в несколько рядов была натянута колючая проволока. Мало того: к верхней части забора были прикреплены горизонтальные кронштейны, по которым тоже шла проволока, уже не колючая, но похоже было, что это, как минимум, какая-то сигнализация, а может даже и провод под напряжением. Словом, ограждение, как вокруг какого-нибудь военного секретного объекта. Но никакого объекта за забором видно не было, а виднелись просто кусты, за которыми, чуть подальше, начинался лес. Двинувшись вдоль забора, Кирилл очень скоро понял, что он находится не с внешней, а с внутренней стороны ограды. Выходило, что забором этим огорожен сам город. Ну или, по крайней мере, этот его район. Но вот впереди показалось некое открытое пространство. Ряд домов заканчивался, и открывалась проезжая часть, ведущая, явно, из города - в сторону ограждения. Тут Кирилл счел разумным проявить осторожность и не напрасно: подобравшись поближе вдоль стены ближайшего дома и осторожно выглянув из-за угла, он увидел ворота, через которые проезжая часть выходила за огороженную территорию. У ворот прохаживались два мента с автоматами. Кирилл поспешил спрятаться обратно за угол. И призадумался... Может быть, эти вот милиционеры, как раз и есть то самое спасение, которого он так ищет? Может, надо сейчас просто выйти к ним, рассказать о вчерашнем происшествии, и все проблемы сразу разрешатся? Ну да, тут явно находится какой-то большой режимный объект, люди выселены, территорию охраняет милиция. Но, возможно, это нормальная милиция? А те вчерашние ГИБДД-шники - они какие-то злоумышленники. И надо, может, сейчас скорее идти к этим, нормальным, ментам и рассказывать им про "оборотней в погонах" на северном въезде в город? Нет, как бы ни хотелось мечтать о таком раскладе, но он казался маловероятным. Во всяком случае, риск был слишком велик. Нельзя было выходить к ментам. И Кирилл повернул обратно.
В противоположную сторону вдоль ограждения он двигался долго. Забор все не кончался и никаких брешей ни в нем, ни, хотя бы, в натянутой проволоке, не встречалось. В конце концов, Кириллу стало казаться, что он уже не в восточной части города, а постепенно приближается к северной окраине - той самой, с которой вчера убегал. Солнце стояло в зените, со сторонами света можно было и напутать, и, в общем, Кирилл решил не рисковать и на время прервать свою вылазку на окраину. Лучше дождаться, когда солнце двинется к западу, и тогда уже продолжить поиски выхода из города. А сейчас пару часов можно посвятить другим поискам - поискам питья. Во время этих блужданий по окраинам чувство голода как-то поутихло, зато жажда разыгралась не на шутку! Как назло, дома вокруг были все сплошь новой постройки, то есть, как еще вчера было обнаружено, без какой-либо сантехники. Воды добыть было неоткуда. Складывалось впечатление, что водоснабжение здесь просто напрочь отсутствовало, словно дома эти изначально строились не для того, чтобы в них жили люди. Пить хотелось страшно. Если бы сейчас пошел дождь, Кирилл собирал бы дождевую воду во что угодно, хоть в собственные ладони... Но день стоял ясный, солнце припекало, и ни единого облачка не было в синеве. Надо было двигаться куда-то в старые кварталы, в дома, где люди когда-то жили - там должен был быть и водопровод.
На пустых улицах, по которым брел Кирилл, не встречалось никаких следов жизнедеятельности населения. Только однажды на тротуаре попался обрывок газеты, видимо, занесенный ветром откуда-то извне. На обрывке была реклама какого-то клубного мероприятия:
"ДНТ (Заречье), ул. Русакова, 14. Группы "МаЛо" и "SODA".
Дальше начиналось интервью с каким-то Маслухой.
На обратной стороне бумажки находился фрагмент коммерческого объявления:
"Имеем возможность поставить в Ваш адрес следующие пиломатериалы: - доска обрезная, хвойных пород, влажность естественная. - Доска необрезная, хвойных пород, влажность естественная. - Кругляк хвойных пород, в том числе цилиндрованный..."
Но вот, наконец, и старые дома! Словно путник в пустыне, добравшийся до оазиса, бросился Кирилл в ближайший подъезд... Первый этаж, однокомнатная квартира, совместный санузел... Йес! Раковина! Кран! Кирилл склонился над раковиной и крутанул кран, подставляя рот под струю водопроводной воды, которой давно уже не приходилось пить, которая с привкусом ржавчины, или хлорки, но которая сейчас желаннее любого нектара, которая сейчас польется в пересохший рот, которая... не полилась. Матерно выругавшись, Кирилл опустился на унитаз... Но тут же снова вскочил. Может быть, перекрыты краны на трубах? Открыв дверцу сантехнического стояка, Кирилл выкрутил вентили на обеих трубах до отказа, но, увы, вода из крана не потекла. Правда, послышался какой-то отдаленный шум. Может быть, вода, все-таки, где-то пошла? Кирилл прислушался, пытаясь определить направление, откуда шел звук. И в этот момент на фоне шума зазвучал человеческий голос! Слов было не разобрать, но явно слышался мужской голос, объявляющий что-то через мегафон или громкоговоритель. Кирилл замер. Неужели облава? Но тут голос замолчал, и заиграла музыка. Знакомая музыка. Футбольный марш! Тот, что звучит на стадионах перед началом футбольных матчей. И тогда Кирилл понял, что за шум он слышал - это был отдаленный гул толпы на трибунах! Где-то там футбольный стадион!
На улице шум звучал заметно громче, и было совершенно ясно направление, откуда он доносился. Туда Кирилл и пошел, боясь поверить удаче. Ведь если там идет футбольный матч, на котором присутствует куча зрителей, а, судя по шуму трибун, так оно и было, стало быть, там он и попадет, наконец, к людям! Конечно, на стадионе, опять-таки, будет много милиции, но это уж ерунда! При должной осторожности можно будет хотя бы после матча добраться до нормальных людей, не попадаясь ментам на глаза. Вероятно, придется отсидеться где-нибудь поодаль, а когда народ начнет расходиться - просто смешаться с толпой. Вперед же, к стадиону! Гул трибун слышался все громче.
Минут через десять Кирилл вышел к воротам с надписью "Стадион ЗАРЯ". Сразу за воротами располагались теннисные корты, а левее - гимнастическая спортивная площадка с брусьями, перекладинами и кольцами. Впереди же громоздилась трибуна, расположенная ко входу своей тыльной стороной. За ней скрывалось футбольное поле. Очень внимательно Кирилл огляделся по сторонам. Ни ментов, ни вообще кого-либо в поле зрения не было. Имело смысл осторожно подобраться к трибуне и, выглянув из-за угла, попытаться посмотреть, что делается на стадионе. Но тут на глаза Кириллу попалось нечто, заставившее его забыть обо всем. Справа на газоне из земли торчала металлическая труба с краном, предназначенная, очевидна, для поливки газона. Вот уж тут-то наверняка есть вода! Еще раз оглядевшись по сторонам, Кирилл бросился к трубе и повернул кран. В это же самое мгновение с футбольного поля донеслась пронзительная трель судейского свистка и шум на трибунах мгновенно прекратился. Наступила абсолютная тишина. И в этой тишине послышалось шипение водопроводной трубы. Шипение и более ничего. Никакой воды! Вот же невезение! В очередной раз выругавшись, Кирилл побежал к трибуне. Осторожно скользнул вдоль, дошел до угла. На стадионе по-прежнему было тихо. Вероятно, судья назначил штрафной удар, и все замерли в ожидании... Судя по гробовой тишине, ситуация на поле серьезная. Может быть даже там готовятся пробить пенальти! Кирилл выглянул из-за угла... и обомлел. На поле было пусто! Пустовали и трибуны.
Никого. Нигде никого! И ни единого признака недавнего присутствия людей. Абсолютно пустые и чистые трибуны - ни мусора, ни чего-либо такого... На душе сделалось тошно. Захотелось сказать: "Ну, я так не играю!" Нет, в самом деле, должен же быть какой-то предел: ну передряга, ну менты-злоумышленники, ну закрытый секретный город... Но чудеса - это уж, извините, удар ниже пояса! То тут, понимаешь, мобильник без аккумулятора выдает какие-то надписи, то целый стадион народу куда-то исчезает! Кирилл вышел на газон футбольного поля и задумчиво побрел в сторону вратарской площадки. Дошел до ворот, потрогал штангу... А может, не чудо? Может, это просто запись звучала через динамики стадиона? Значит, человек тут где-то должен быть, ведь кто-то же включал запись...
Просвистев совсем рядом, в сетку ворот влетел мяч! Кирилл обернулся. Вокруг по-прежнему никого не было. Удивляться Кирилл уже устал. А мяч, меж тем, выскочив из сетки, подкатился прямо к его ногам. Кирилл нагнулся и поднял его. Обыкновенный футбольный мяч, в черно-белую шашечку. Вот только надпись на нем показалась Кириллу странной. Какое-то знакомое слово, с футболом никак не связанное... Ах, ну да! Это же... На мяче было написано: "Pedrillo". Как на электрических лампочках. Название местного итальянского завода. Но почему на футбольном мяче?
Громкий голос из динамиков стадиона заставил Кирилла подскочить на месте:
- Внимание! Гражданин Кирилл Мухин! Ваше местоположение нам известно! Оставайтесь на стадионе, сейчас за вами приедет машина. Повторяю: оставайтесь на стадионе. За вами едет машина!
Кирилл бросился бежать. К выходу с территории стадиона, мимо кортов, мимо спортивной площадки, к воротам с вывеской "Стадион ЗАРЯ". Выбежав за ворота, оглянулся. Никто его не преследовал, но по пятам, подпрыгивая на неровностях газона, катился футбольный мяч! "Вот оно, чудесное устройство! - со злостью подумал Кирилл, - Следить за мной будет! Ну давай, давай, милый, иди сюда!" Когда мяч подкатился совсем близко, Кирилл схватил его и, что было сил, наподдал ногой, как футбольный вратарь, выбивающий мяч из вратарской площадки на середину поля. На такое расстояние, конечно, не получилось, но, тем не менее, мяч улетел довольно далеко. А сам Кирилл со всех ног кинулся в противоположную сторону. Асфальтовая дорожка, газон, кусты, двор дома, другой двор, опять кусты... Вдогонку звучал, становясь все тише, голос из динамиков:
- Кирилл Мухин, оставайтесь на стадионе! За вами едет машина!
Впереди показался деревянный забор, за которым были видны густые ветви деревьев. Кирилл подбежал к забору и подпрыгнул, ухватившись руками за верхний край. Подтянулся, заглянул на ту сторону. Похоже на заброшенный сад. Не долго думая, Кирилл перелез через забор и спрыгнул на землю. Да, это был яблоневый сад. Яблоки! Да ведь это же воплощение всех желаний! Это ведь и еда, и питье! Яблоки в изобилии висели на ветвях. Они были еще небольшого размера, да и зеленые, но Кириллу это было безразлично. С жадностью и с огромным наслаждением вгрызался он в твердую кислую фруктовую плоть. Он ел, ел, ел эти яблоки, и ему казалось, что он может сейчас в один присест опустошить весь сад...
А в Москве в этот день с самого утра главред "Будней столицы" пытался связаться с уехавшими накануне в Велис дальнобойщиками. На работу Аркадий Борисович приезжал обычно к девяти часам утра. Он не оставался вечерами в редакции допоздна, пока номер не уйдет в типографию, а уезжал домой в шесть вечера, полностью доверяя окончательную сдачу номера выпускающему редактору - Виктору Кимерскому. Тот засиживался часов до одиннадцати, и, соответственно, приезжал на работу тоже попозже - ближе к обеду. Аркадий же Борисович предпочитал появляться к девяти и, не теряя времени, погружаться в информационный поток и прикидывать структуру очередного номера. В это утро более всего редактора "Будней" интересовал один вопрос... Точнее сказать, два вопроса, причем, второй занимал Аркадия Борисовича значительно больше, а именно: что за чудеса совершает его DVD-рекордер? И был единственный человек, с которым шеф мог этот вопрос обсудить - Виктор Кимерский. Но он появится еще не скоро. А сейчас, стало быть, за работу! И Аркадий Борисович вплотную переключился на первый из интересующих его вопросов: что там с дальнобойщиками? Вернулись они в Москву или нет? Вчера вечером, в конце концов, связались ли с редакцией? Если вечерами в отсутствие шефа в редакцию поступали какие-то новые материалы, их обычно распечатывали и клали Аркадию Борисовичу на стол, так, чтобы он с самого утра мог с ними ознакомиться. Но никаких материалов от Кирилла шеф на своем столе не нашел... А вот в электронной почте обнаружилось письмо, отправленное вчера в 19.20 с адреса "petrov_uvd@velis.ru" с темой: "От Мухина Кирилла".
"Аркадий Борисович! Похоже, мы задерживаемся. Дело тут, по всей видимости, не простое. Но интересное. Выясняем обстоятельства. К сожалению, по телефону связаться возможности нет: у Тимура мобильник украли из машины (тут в городе полно шпаны), а у меня кончились деньги на счету. Но мне товарищи из милиции обещали карточку купить в Кимрах (в Велисе карточек сейчас нет - такая тут дыра!) Привезут карточку, сразу позвоню. А как только будет готов материал - немедленно мейлом вышлю текст. Но мы, всяко, ночуем тут, остаемся до завтра.
К. Мухин."
Аркадий Борисович позвонил Кириллу на мобильный. "Набранный вами номер временно отключен". Чисто для интереса, набрал Тимура - "Номер заблокирован". "Вот же раздолбаи! - подумал шеф, - Два телефона было у людей. Два! А связаться невозможно. А что, в милиции или, там, на итальянском заводе - обычных стационарных телефонов нет, что ли? Никак позвонить нельзя? Зато вот по электронной почте письма писать возможность есть. То есть, наверняка, через модем по той же самой телефонной линии, по которой просто надо было позвонить! Ну как же - высокие технологии! Идиоты юные..."
Щелкнув по кнопке "Reply", Аркадий Борисович написал ответ:
"Позвоните с городского телефона! Жду.
Пискаренко".
В строке "Тема" указал "Для Мухина Кирилла (корреспондента из Москвы)" и отослал письмо.
Потом набрал номер управления внутренних дел города Велиса, по которому вчера разговаривал с полковником Петровым. Но к телефону, как ни странно, никто не подошел. Хотя было уже почти полдесятого. "Все ушли на фронт, - мысленно сыронизировал Аркадий Борисович. - Население хулиганит, а милиционеров не хватает. И телефонов. А также проституток, итальянцев и телефонных карточек".
Далее своим чередом пошли текущие дела, стал вырисовываться очередной номер, и о дальнобойщиках Аркадий Борисович на время забыл. В свой обычный час в офисе появился Виктор Кимерский. Вскоре шеф предложил ему выйти вместе покурить. Погода была хорошая, и они расположились на лавочке неподалеку от входа в помещение редакции. Там Аркадий Борисович и рассказал Виктору о подтвердившихся чудесах видеозаписи. Нет, в самом деле, мало кто принял бы подобную историю за чистую монету, но Виктор был мужик что надо! К рассказу шефа отнесся серьезно, причем, видно было, что это не из деликатности, а и в самом деле, Виктор не сомневается, что все рассказанное - объективные факты. Правда, выдвинуть хоть какую-нибудь гипотезу в качестве объяснения происходящего Кимерский тоже затруднялся. Зато он предложил проделать с аппаратом еще один эксперимент, более интересный: осуществить на нем многочасовую запись и посмотреть - если опережение телевещания опять произойдет, то насколько? По рассказам Аркадия Борисовича выходило, что за пару часов запись начинала опережать телевизионную трансляцию минут на десять-пятнадцать. А что будет, если поставить запись, скажем, на сутки? Сегодня вечером включить, а завтра вечером выключить, и посмотреть, какое получилось опережение? "Что, если ты утренние телевизионные новости следующего дня увидишь уже вечером предыдущего, а? - пошутил Виктор. - Мы же тогда не просто первыми будем все новости узнавать! Наша газета тогда вообще - будущее начнет предсказывать!"
За обедом Аркадий Борисович, по традиции, "остограммился" и вернулся к своему компьютеру в благодушном настроении. Во входящей почте его ожидало новое письмо от Кирилла Мухина:
"Аркадий Борисович, звонил вам по городскому, но вы, видимо, куда-то вышли. Сейчас я, к сожалению, должен уже убегать на важную встречу. Продолжаю собирать материал.Есть и неприятность. Ночью с машины сняли два колеса. Есть запаска, но нужно еще колесо. Ребята из милиции обещают, что в ближайшее время воров поймают и колеса вернут. Мне, скорее всего, до завтра надо будет задержаться. Ситуация тут очень интересная, не зря приехали! Материал для газеты будет мощный! Но не сегодня. Думаю, завтра. Кое-что надо еще выяснить. Телефонную карточку мне пока не привезли, но привезут. Как только - сразу позвоню вам.
К. Мухин".
Прочитав это послание, Аркадий Борисович аж крякнул! Вот так город! Прямо криминальная столица какая-то. Но у Мухина-то что с головой? Он там совсем рехнулся, что ли?! "Звонил вам по городскому, но вы вышли"... "С городского - это ему там надо, раз у него свой телефон не работает, а мне-то он и на мобильный мог позвонить! Не знал я, что Мухин такой феерический идиот, - удивлялся Аркадий Борисович. - А может, они там, просто-напросто, запили по-черному с Тимуром? И теперь один не может материал написать, а другой не может за руль сесть, чтобы обратно вернуться? Нет, а как еще объяснить... ну ладно, кражи... но эту тотальную невозможность позвонить по телефону?" Аркадий Борисович вспомнил рассказ своего приятеля, театрального режиссера, о том, как один актер отпросился в театре на пару дней съездить к родителям в деревню. А там, в деревне, ушел в запой. В театр в оговоренный срок не вернулся, но звонил администратору и объяснял: "Тут такая незадача - мне чтоб на железнодорожную станцию попасть, надо через реку переправиться на другой берег. Обычно каждый день паром ходит, но тут у них сейчас с паромом какая-то проблема. Два дня его не было. Обещают послезавтра..." Придумывая эту отмазку, запойный актер упустил из внимания один нюанс: дело было в январе...
Аркадий Борисович снова позвонил в управление внутренних дел Велиса. По традиции, трубку не брали. Тогда он написал ответный мейл:
" Позвони с городского телефона мне на мобильный!
Пискаренко".
Перечитал текст письма. Вовремя сообразил, что в первую очередь его прочитает полковник Петров, на чей адрес оно придет, и слово "менты" заменил на "в милиции". И еще, на всякий случай, в конце письма написал свой мобильный номер. Конечно, Мухину он известен, но раз уж такие странности дурацкие творятся...
А Кирилл Мухин в это время спал. Под яблоней в саду. Утолив голод и жажду яблоками, он почувствовал усталость, прилег на землю и не заметил, как заснул. Проспал часа три, а проснулся от звука. Откуда-то из-за забора слышался приближающийся размеренный стук. Звонкий и регулярный, как будто что-то стучало по асфальтовой дорожке с частотой один удар в три-четыре секунды. На всякий случай, Кирилл прильнул поближе к стволу яблони и замер. Стучащий объект, казалось, находился сейчас за забором как раз напротив. Но вот стук стал постепенно удаляться и, в конце концов, растворился совсем где-то вдалеке. Солнце явно клонилось к закату, и Кирилл решил, что самое время попытаться, двигаясь в направлении солнца, добраться до западной окраины города. Он сорвал еще несколько яблок, засунул их в карманы милицейского кителя, выждал, на всякий случай, еще минут пятнадцать и двинулся в путь.
Кирилл шел, стараясь как можно лучше запомнить свой маршрут: очень важно было не потерять возможности вернуться в яблоневый сад - ведь это был единственный источник еды и питья. Добраться до западной границы города, запомнив при этом маршрут, удалось, но на этом успехи Кирилла и закончились. Путь преградил все тот же забор, что был и на востоке. Видимо, ограждением был обнесен весь город.
По западным кварталам Велиса Кирилл слонялся, пока не начало смеркаться. Пора было выбирать место для ночлега. Дома тут были все старые, некогда, жилые. Удачно было, что довольно во многих помещениях горел свет. В квартирах порой встречались обломки старых шкафов, стульев. В одном месте попался даже телевизор с разбитым экраном. Раз уж такое дело, Кирилл решил попробовать поискать для ночевки что-нибудь поудобнее - может, повезет и найдется какое-нибудь подобие кровати?
Кровати нигде не встретилось, но нечто интересное попалось в одном из домов, где на первом этаже, вероятно, в свое время располагалось какое-то учреждение. Первое, что там заметил Кирилл, едва войдя в помещение - это тумбочку, на которой стоял телефонный аппарат. Телефон, разумеется, не работал, из аппарата торчал оборванный провод. Кирилл внимательно осмотрел стены - может, где-то осталась телефонная проводка? Тогда можно было бы попробовать присоединить к ней концы оборванного провода и - чем черт ни шутит - вдруг, в трубке появится гудок? Но телефонной проводки найти не удалось. Зато нашлось прекрасное оборудование для ночлега: две банкетки - продолговатые скамеечки с тонким слоем поролона сверху, обтянутые клеенкой. Да это же просто настоящая мягкая мебель! Из этих банкеток, поставленных рядом, получалась широкая кровать! Правда, короткая. Но, в совокупности с тумбочкой, на которую можно положить ноги, выходило очень даже комфортное ложе! Не хватало только одеяла. В одном кителе, с голыми ногами, ночью будет прохладно. Поглядев по сторонам, Кирилл нашел решение и этой проблемы. Обои! На углах комнаты они отставали от стен здоровенными кусками. Если их аккуратно поотдирать, то, возможно, удастся сварганить бумажное одеяло. Кирилл подошел к углу и взялся за край обоев, отстающий от стены.
- Из той самой серии: урод, зато как костюмчик сидит! - сказала стена женским голосом.
Кирилл вздрогнул.
- Да что там, в жопу, сидит? - возмутился второй голос, - Идет, а сама думает, как бы не наклониться, чтобы там ниче видно не было! Ужас полнейший!
Голоса, на самом деле, звучали из-за стенки, из соседней квартиры. Но звучали весьма громко. Разговаривали, судя по всему, две девушки.
- Все, не рассказывай мне про нее. Она мещанка и дура набитая.
- Я, - говорит, - мастера нашла, мне сделают стрижку, какой вы никогда не видели!
- Угу. Сделают ей. Каре.
- Или каскад!
- Дура, она и есть дура! А то, что она тогда тебе про джинсы сказала, это просто раскрывает ее идиотизм невоспитанной глупой идиотки!
- И вся в розовом: и заколочки у нее розовые, и шнурочки... "Розовый - тенденция этого лета!" Корова Барби такая!
Сердце у Кирилла забилось. Неужели, наконец, люди?! Гражданское население, не менты! Это за стенкой. Значит, туда ведет соседняя дверь с лестничной площадки... Пойти, что ли, позвонить-постучаться?
- ... а че, часто так и бывает - продолжался за стеной разговор, - Согласись, не все тенденции, объявленные в марте-апреле, доживают до лета.
- Если ты про "Космо" говоришь, то я вообще не считаю, что они что-то там диктуют! А розового я - застрелюсь, не надену!
- Не, у меня это от настроения зависит. Но я тебе хочу сказать, что...
Кирилл вышел на лестничную клетку и подошел к двери соседней квартиры. Да, голоса явно звучали оттуда. Он уже собрался постучать в дверь, но вдруг опомнился: ведь он без штанов, в одних трусах! Неловко в таком виде заходить к девушкам. Они и не пустят его, пожалуй. Да еще испугаются и на помощь звать начнут! Что ж делать? Надо хоть из тех же обоев себе шорты, что ли, быстренько соорудить... Кирилл вернулся в помещение, где только что был, и стал отдирать от стены обои. Диалог девушек продолжался в прежнем ключе:
- ... вот уж где парад безвкусицы и дрянного качества!
- Не говори! Зато все наши "гламурные" там одеваются...
Кирилл не прислушивался уже к содержанию разговора, тем более, что ему стало совсем не до того: сделать шорты из обоев никак не получалось! Единственное, что удавалось сотворить - это некое подобие юбки до колен. Решил, что сойдет и так. Ничего лучше, все равно, не получится, а это, все-таки, уже одежда...
- ... Красивая, красивая! - прозвучало из-за стены. - Ты и накрашенная красивая и не накрашенная!
- Не подлизывайся!
- Я не подлизываюсь. Тебе, правда, идет.
- А так?
Послышалось приглушенное хихиканье.
Кирилл снова вышел на лестницу и подошел к двери квартиры девушек. Нажал на кнопку звонка. Как обычно - тишина, звонок здесь тоже не работал. Кирилл уже собрался постучать, но тут... звуки из-за двери, показались ему странноватыми. Оттуда доносилось хихиканье, но какое-то не натуральное. Несколько, истеричное, что ли... И потом тишина. И снова хихиканье. А может, уже и не хихиканье, а что-то такое невнятное... Стонут они там, что ли? В самом деле. Из квартиры, похоже, доносились стоны. Сладострастные стоны! Кирилл приложил ухо к замочной скважине... "Да! Да, милая! Еще! Еще!"
"Вот тебе и раз!" - опешил Кирилл. Однако, что бы там ни было, ясно одно: сейчас заходить к этим девушкам, пусть даже и в юбке из обоев - не самый лучший момент. Пришлось снова вернуться в соседнюю квартиру. Кирилл подвинул одну из банкеток к стене, уселся на нее, извлек из кармана кителя яблоко и стал его грызть. Там, по соседству, продолжалась эротическая сцена. Кирилл задумался: а что делать после того, как они там угомонятся? Сразу после этого тоже ведь к ним не зайдешь! Выждать надо. А сколько выждать? А они там возьмут, да и спать лягут. И тут вдруг им стучат в дверь и вламывается какой-то хрен в юбке из обоев! Тогда-то они уж точно милицию звать начнут! Да, ситуация... Кирилл не знал, что и делать, но обстоятельства сами пришли ему на помощь. Вскоре после того, как характерные звуки за стеной затихли, оттуда послышалось пение. На два голоса подруги выводили:
- Футбол, футбол!
Не страшен дождь тебе и тучи!
Футбол, футбол,
Друзей надежных ты нашел!
Футбол, футбол,
Игры на свете я не знаю лучше!
Атака смелая, удар и гол!
Вот тут Кирилл решил, что можно постучаться. На стук в дверь девушки не отозвались, а пение продолжалось. "Наверное, не слышат," - решил Кирилл и постучал громче. Ответа не было. Тихонько толкнул дверь. Она была не заперта. Деликатно приоткрыв дверь и придерживая другой рукой юбку из обоев, Кирилл осторожно ступил в прихожую. Там, на лестничной площадке, ему казалось, что голоса звучат откуда-то прямо из-за двери, буквально, чуть ни не из прихожей, но когда он вошел, оказалось, что девушки находятся где-то в одной из комнат. Кирилл постучал в дверь этой комнаты, но и тогда ответа не последовало. Приоткрыл дверь, вошел. В комнате никого не было. Звуки же песни стали тише, и теперь они доносились с балкона. Очевидно, девушки были там. Но вот, что странно: пол комнаты, как и повсюду в этих брошенных домах, покрывал толстый слой пыли, нетронутый, словно по нему никто не ступал, как минимум, несколько месяцев... А с балкона тихонько звенел женский дуэт: "Футбол, футбол, игры на свете я не знаю лучше..." Выйдя на балкон, Кирилл убедился, что и он пуст. А песня уплывала, словно по воздуху, куда-то вверх, становясь все тише и теряясь в листве деревьев, растущих во дворе... Вот пение совсем затихло, но ему на смену тут же пришел новый звук - тот, который Кирилл совсем недавно уже где-то слышал. Ну да - в яблоневом саду! Такой же звонкий размеренный нарастающий стук слышался там из-за забора. Пожалуй, благоразумней было бы убраться с балкона и скрыться в квартире, но любопытство взяло верх. Кирилл остался и вскоре увидел источник этого звука. По двору дома, подпрыгивая высоко, на несколько метров над землей, скакал давешний футбольный мяч!
Кирилл юркнул в квартиру. Но было поздно. Мяч поравнялся с балконом, прекратил свое движение вперед и начал прыгать ровно напротив. За стенкой пронзительно зазвонил телефон - тот самый аппарат с оборванными проводами...
К счастью, выход из подъезда находился с другой стороны дома, не с той, куда выходил балкон, перед которым прыгал мяч. Кирилл выбежал на улицу и со всех ног бросился в ночную тьму. Телефон продолжал звонить...
В московской квартире Аркадия Борисовича раздавался храп хозяина. Горел торшер. Выполнив свой ежевечерний норматив по водке, редактор "Будней столицы" немного почитал перед сном, но вскоре его сморило, веки закрылись и книжка выпала из рук. Торшер остался включенным, бесцельно освещая ночную комнату. Горел в комнате и еще один маленький огонек - треугольничек на индикаторе DVD-рекордера, показывающий, что идет запись. Следуя совету Виктора, Аркадий Борисович, как только вернулся с работы домой, тут же поставил аппарат на запись.
Утром, пока пил чай, подмывало включить воспроизведение и поглядеть, что там записалось за ночь. Но Аркадий Борисович заставил себя сдержаться. Решено: выжидаем сутки! Сегодня вечером - окончание записи и просмотр.
Прибыв в редакцию, Аркадий Борисович обнаружил на своем столе пару распечаток с материалами, поступившими вчера вечером. Текстов от Кирилла Мухина среди них не было. По электронной почте никаких новых сообщений из Велиса тоже не пришло. При попытке связаться с Кириллом по телефону шеф, как и вчера, услышал: "Набранный вами номер временно отключен". Терпеть этот идиотизм Аркадию Борисовичу надоело, он вызвал секретаршу, выдал ей 350 рублей и распорядился оплатить номер Мухина.
Часа через два, когда утренние дела более-менее удалось разгрести, редактор поинтересовался - что там с оплатой телефона? Секретарша доложила, что оплата произведена. Аркадий Борисович набрал номер Кирилла. "Аппарат абонента выключен или находится вне зоны обслуживания сети". С одной стороны, это было даже уже смешно. Но с другой стороны... Не нравилась Аркадию Борисовичу вся эта история. И чем дальше, тем все больше и больше не нравилась. Все странно: и с телефонами какая-то дикость, и все эти автомобильные кражи... И... запить они там, до такой степени, не могли, конечно, глупости это... Что-то там, похоже, не ладно! В милицию надо обращаться, вот что! В московскую милицию. Пусть хотя бы по своим каналам доберутся до тамошних ментов. Нужна связь, сегодня надо услышать живой голос Кирилла или Тимура. В противном случае - ехать в этот Велис. С милицией же...
Эти неприятные мысли прервал телефонный звонок. А звонил не кто иной, как полковник Петров - начальник управления внутренних дел города Велиса!
- Аркадий Борисович? Полковник Петров вас беспокоит, город Велис. Доброго вам дня. У нас тут сотрудники ваши погостили. Вы уж по ним, поди, соскучились?
- Да не то слово - соскучился! Всероссийский розыск уже хотел заказывать. Уехали - и как сквозь землю провалились! И сами не звонят, и у вас трубку никто не берет! Что там у них с машиной?
- Вы про колеса? Полный порядок с машиной! Похитители пойманы, колеса установлены на место. А Кирилл ваш - скрупулезный парень! Поработал он тут у нас на совесть! Все выяснил, все разузнал. Записал, сфотографировал. Такой старательный парень, прямо даже зависть меня взяла! Вот бы, думаю, такого бы к нам в милицию, в следственный отдел! У нас толковых-то ребят не хватает. У нас, что говорить - вообще сотрудников не хватает, а уж толковых... Толковые - они ведь, наоборот, все больше в Москву стремятся. Вот в прошлом году случай был: вернулся один наш паренек из армии. Я ему, значит, говорю...
- Я прошу прощения, - перебил полковника Аркадий Борисович. Пришлось пренебречь вежливостью, иначе монолог милиционера мог быть долгим и, видимо, пришлось бы выслушать массу чрезвычайно интересных сведений из жизни местной молодежи. - Прошу прощения, а наши ребята там далеко от вас сейчас? Нельзя их к телефону позвать?
- К телефону позвать? Нет, нельзя. Они - все. Распрощались и уехали. Закончили тут свои дела - и вперед, труба зовет. Я им говорю: может, говорю, на рыбалочку вечерком? А завтра с утреца поедете? Они - нет, ни в какую! Рады бы, да нельзя, надо спешить, в редакции ждут. Я говорю: а приезжайте тогда как-нибудь на выходные! Хоть в эту пятницу. Погоду, вроде обещали...
- Постойте, так они в Москву поехали?
- Ну да. Куда ж им еще?
- А давно?
- Да только вот! Минут пятнадцать назад. Я вот вам решил сразу и позвонить, сообщить.
- Что ж они сами-то не позвонили, черти!
- Дык, торопились. Наверно, с дороги позвонят. Мы Кириллу карточку купили, так что мобильник у него теперь работает. А у Тимура сперли телефончик хулиганы какие-то. Молодежь у нас тут бестолковая, плохая... Но мы найдем, я думаю...
- Да не работает ни хрена у Мухина трубка, я ему только что набирал!
- Не работает?! А... Понимаю! Это тут у нас глухое место есть на трассе. Там мобилы не берут. Низина, по обочинам лес высокий, базовая станция закрыта. Сейчас они оттуда выберутся и связь заработает. Ближе к Дубне уж точно заработает!
Поблагодарив полковника Петрова за звонок и информацию, Аркадий Борисович повесил трубку. А на другом конце телефонной линии, в городе Велисе, трубку повесил сотрудник милиции, только что говоривший с Аркадием Борисовичем, представляясь полковником Петровым. Но погоны у этого сотрудника были не полковничьи, а майорские. Да и фамилия - не Петров. А был это майор Василий, тот самый, что вместе с напарником капитаном встретил позавчера московских гостей на въезде в город. Положив трубку, майор несколько минут посидел в задумчивости, барабаня пальцами по столу. Затем выдвинул ящик стола и достал оттуда мобильник Кирилла, доставленный вчера с улицы Новой. (Еще и разыскивать пришлось - засунул, понимаешь, шельмец, мобилу свою в электрический щиток!) Набрал на телефоне SMS-сообщение и отправил его на номер Аркадия Борисовича. Подумал еще немного и снова принялся набирать текст, только на этот раз уже на компьютере. Текст следующего содержания:
1). Алло.
2). Кто? Плохо слышно!
3). Здравствуйте, Аркадий Борисович!
4). Очень плохо слышно.
5). Это Тимур.
6). Кирилл в кусты побежал, у него живот скрутило.
7). Плохо слышу вас.
8). У нас тут поломка была, так что, задержались.
9). Часам к семи приедем!
Напечатав этот текст, майор снял телефонную трубку, набрал номер.
- Алло, Сэмыч! Я тебе сейчас по мылу несколько фраз вышлю. Ты возьми новенького, сходи с ним на студию. Пусть он эти реплики там зачитает. И запись - мне на мыло. Можно в mp3.
Минут через пятнадцать после разговора с полковником Петровым редактор "Будней столицы" получил SMS-ку. На экране определился номер Мухина! Наконец-то! Текст же сообщения был следующим:
"Аркадий Борисович, мы тут закончили, сейчас находимся по дороге в Москву. Позвонить пока не получается, слабый сигнал. Может, SMS пройдет. К. Мухин."
Шеф снова набрал номер Кирилла, и снова услышал, что "аппарат абонента выключен или находится вне зоны..." "Ладно, - подумал он, - Главное - едут".
У Кирилла скрутило живот. Скрутило не на шутку. Что не мудрено - вот уже второй день его рацион составляли исключительно яблоки. Причем, незрелые. Причем, немытые. Ночевал он плохо - всю ночь проворочался на полу в очередной пустой квартире (роскошный спальный гарнитур в виде двух банкеток и тумбочки остался в том страшном доме со звенящим оборванным телефоном и футбольным мячом, скачущим напротив балкона). А утром проснулся с болью в животе. Посидев некоторое время в туалете и собравшись с силами, вышел из дома. Нужен был какой-то план действий... Но плана не было. И Кирилл побрел по улице просто так, бессмысленно. День, как и вчера, был ясный, а солнце жарило еще пуще вчерашнего. Снова дала знать о себе жажда. В карманах кителя еще оставалась пара яблок, да и вообще, можно было сходить в яблоневый сад, дорогу туда Кирилл нашел бы, но при одной только мысли о яблоках становилось дурно и в животе начинались спазмы. Внимание Кирилла привлек бумажный листок, приклеенный к двери подъезда, мимо которого он проходил. Кирилл подошел поближе. На листке было написано:
"РАЗЫСКИВАЕТСЯ.
Преступник по кличке Шотландец. Особая примета: носит юбку из обоев. Опасен: вечерами врывается в квартиры к девушкам с намерением изнасиловать".
Ниже был нарисован силуэт мужчины в юбке.
Кирилл перестал уже чему-либо удивляться в этом городе. Только подумал, что юбку себе больше делать не стоит. (Вчерашняя - слетела с него, как только он бросился бежать из той квартиры). И тут живот снова прихватило. Кирилл сорвал с двери объявление (очень своевременно подвернулся ему этот листок) и поспешил в кусты.
Пока сидел в кустах, заметил впереди нечто любопытное - вроде как, зеленая зона: лужайка, за которой дальше - кусты и деревья. Через лужайку шла тропинка. Захотелось пройти по ней и поглядеть, что там. Тропинка привела Кирилла в небольшую тенистую рощицу, которую пересекал овражек. В этом местечке захотелось задержаться на пару часов, может быть, даже вздремнуть, а главное - переждать в тенечке жару. Которая становилась все сильнее и сильнее... Кирилл не помнил, чтобы в Москве или Подмосковье в августе когда-нибудь бывало так жарко. Настоящие тропики! Кирилл снял китель, расстелил его на земле и хотел уже, было, прилечь, но заметил впереди, в просвете между кустами, какой-то блеск. Снова накинув китель и продравшись через густой кустарник, Кирилл оказался... на берегу речки! Это было счастье. Река! Пусть небольшая, неширокая, но настоящая река, в которой можно даже искупаться. На берегу недалеко от кромки воды ждала еще одна находка - из песка выглядывал краешек шахматной доски. Кирилл присел на корточки, разгреб песок и вытащил ее. Старая деревянная шахматная доска, выцветшая и растрескавшаяся. Интересно, сколько лет назад забыли ее здесь? И что стало с теми, кто когда-то двигал по ней фигуры, загорая на местном пляже? Кирилл поднял голову. И похолодел. Метрах в пяти от него на песчаном берегу стояла милицейская машина.
Бежать! Хотя, бесполезно... Но... машина пуста! Значит, бежать, пока менты не вернулись! И только после этого до Кирилла дошло, что машина эта стоит здесь, наверное, столько же лет, сколько пролежала на берегу шахматная доска. Милицейский "ГАЗик" утопал в песке, сильно накренившись на левый борт. Правые колеса отсутствовали, левые же если и имелись в наличии, то были глубоко закопаны. Номерных знаков на машине не было. Одна фара треснута, другая выбита полностью. Окна, как ни странно, остались целы... Что ж, настало время искупаться. Кирилл разделся донага: сбросил китель, стащил ботинки, носки, трусы, сложил все это на песке и залез в воду. О, это был кайф! Вода оказалась - то, что надо: не слишком холодной, но приятно освежающей. Кирилл бултыхался в ней, радуясь как ребенок, позабыв в эти счастливые минуты о том, что у него, на самом деле, все не то чтобы плохо, а плохо настолько, что хуже и не придумаешь! Что выбраться из города шансов нет, потому что вся территория огорожена и охраняется. Что его тут рано или поздно поймают, причем, скорее рано, чем поздно. Что есть, кроме яблок, ему нечего, а яблок желудок уже не принимает. Что пить, кроме яблок... Ба, да ведь вокруг - вода! Можно ли ее пить? Вода, на самом деле, казалась очень чистой. По крайней мере, она была совершенно прозрачной, так, что стоя в воде по грудь, Кирилл прекрасно видел дно и все, что на нем было: камушки, песочек и раковины беззубки. Рассудив, что, снявши голову, по волосам не плачут, Кирилл наклонился и стал пить речную воду. Вдоволь напившись, выбрался на берег.
Одежды не было. Кителя, трусов, ботинок с носками - его одежды, которую он оставил рядом с милицейским "ГАЗиком", не было! Кирилл посмотрел налево, направо, в сторону кустов - нигде ничего не видно и не заметно никаких признаков чьего-либо присутствия. Господи, да что же это за издевательство такое?! Если этот чертов город вознамерился погубить его, то почему же не сделать это сразу! Зачем травить, как зверя, мучить, изощряться?! "Отдайте одежду!" - заорал Кирилл во всю глотку. Тишина вокруг. Даже листья не шуршат - в воздухе ни ветерка. И солнце с неба палит так, что тело уже почти обсохло и уже опять становится жарко. Кирилл заглянул в через лобовое стекло в салон "ГАЗика". Его одежда лежала там! Черт, к чудесам города Велиса он уже почти привык, но хороши те чудеса, которые хорошо кончаются! Скорее одеваться - и подальше отсюда! Но легко сказать... Двери машины были заперты и не поддавались. И окна были на месте. Как, в таком случае, одежда попала внутрь - это вопрос сейчас второстепенный, а вот как ее достать? Надо разбить лобовое стекло. Чем? Как назло, камней сколько-нибудь подходящего размера поблизости не наблюдалось. Единственное, что попалось на глаза - это старая шахматная доска. А что, если насыпать в нее песок и сложить, получится довольно тяжелый предмет! Придумано - сделано. Как говорится, смешно, да не до смеху: голый человек стоит перед милицейской машиной и колотит по ее лобовому стеклу шахматной доской! После третьего удара по окну прошла трещина. И тут же в небе послышалось тарахтенье вертолета. Проклятье! Но одежду достать надо. Еще удар, еще, сыплются осколки стекла. Тарахтенье раздается уже над головой... Кирилл вытаскивает из машины одежду и тогда только позволяет себе взглянуть наверх. Вертолет висит прямо над ним. Открывается дверца, и вниз из вертолета летит какой-то предмет. Ударяется о песок и высоко подпрыгивает. Футбольный мяч. Кирилл, схватив в охапку одежду, бросается в кусты. Продирается через них, до крови царапая ветками голое тело, затем, чуть углубившись в заросли, останавливается и поспешно одевается. Здесь его с вертолета не видно, а сам вертолет, судя по звуку, висит пока на прежнем месте. Одевшись, Кирилл бежит подальше от звука вертолета, стараясь выбирать маршрут так, чтобы находиться под прикрытием зелени. Через несколько минут вертолет улетает в противоположную сторону. Беглеца никто не преследует.
В 15.30 мобильник Аркадия Борисовича сигнализирует о получении очередной SMS-ки. Редактор достает аппарат из кармана. Снова от Мухина... Кстати, почему они еще не здесь? Небось, давно уж в Москве, где же их носит?
"Задержались, проблемы с машиной. Порвался ремень ГРМ. Добирались до сервиса, чинили. Выезжаем только сейчас".
"Ну ты подумай, то понос, то золотуха! - возмущается шеф, - Ну не бывает так само собой. Просто не бывает! Тут без какого-то крупного раздолбайства с вашей стороны не обошлось - это сто процентов! Ну, погодите, будем вам вздрючка, когда приедете!"
Жара немного спала. Появились на небе и облака. Кирилл шел по улице. За неимением какой-либо другой, более осмысленной на данный момент, тактической цели, он решил пойти сорвать еще пару бумажек с объявлениями о своем розыске. Ибо потребность в бумаге оставалась актуальной, поскольку желудок успокаиваться не желал. Наверняка же эта листовка была не единственной. Надо посмотреть повнимательнее... И верно! Вон на стене дома белеет бумажный листок! Кирилл подошел.
"РАЗЫСКИВАЕТСЯ..."
Только это объявление было без рисунка... Да и текст другой!
"...преступник по кличке Шотландец. Громит автомобили.
Особая примета: ходит без юбки."
Подул прохладный ветерок.
Где-то еще через полчаса на небе были уже не облака, а тучи, а ветерок из прохладного превратился в холодный и пронизывающий. Никогда еще Кирилл не видел, чтобы погода так быстро менялась. Вскоре он всерьез задумался: не стоит ли снова сделать себе юбку из обоев? Или штаны, если получится. Голые ноги начали мерзнуть... "Зайду куда-нибудь, погреюсь, - подумал он, - А если обои попадутся, может и одежду сделаю". Неподалеку был, как раз, подходящий дом - явно старый, в котором, значит, должны быть и обои на стенах. Кирилл открыл дверь в подъезд... И вовремя! Вдалеке послышался знакомый звук - удары мяча об асфальт. Кирилл поскорее заскочил в подъезд и захлопнул за собой дверь. Чертов мяч! Опять он вышел на след! Звук шлепков по асфальту приближался. Кирилл стоял у двери, не двигаясь, боясь создать лишний шум. Стук мяча послышался совсем рядом и вдруг затих. А потом прогремел упругий удар в дверь. Потом еще. Мяч колотился в дверь! Хорошо, что она открывалась из подъезда наружу. Но, все равно, на всякий случай Кирилл крепко ухватился за дверную ручку. После нескольких ударов стук в дверь прекратился. Мяч, судя по звуку, снова скакал по асфальту напротив подъезда. Удары становились все реже и громче... Словно мяч набирал высоту... Сверху в подъезде послышался звон разбитого стекла, а вслед за тем - шлепки по ступенькам вниз. "Запрыгнул в окно!" - понял Кирилл. И тут у него снова скрутило живот.
Часа в четыре Аркадий Борисович сам набрал мобильный номер Кирилла Мухина. И случилось чудо! После пары длинных гудков в трубке прозвучало:
- Алло.
- Алло, Кирилл!
- Кто? Плохо слышно.
- Кирилл, это Пискаренко! Где вы?
- Здравствуйте, Аркадий Борисович!
- Где вы находитесь?
- Очень плохо слышно.
- Я говорю: где вы?
- Это Тимур.
- Тимур?! Тимур, ты слышишь меня? Я спрашиваю: вы где? Далеко от Москвы?
- Кирилл в кусты побежал, у него живот скрутило.
- Но вы едете? Когда в Москве будете?
- Плохо слышу вас.
- Вот черт! - Аркадий Борисович встал, подошел к окну, - Сейчас слышишь?
- У нас тут поломка была, так что задержались.
- Но вы где сейчас?
- Часам к семи приедем!
На этом связь оборвалась.
"Вот и славно, - подумал майор Василий, закрыв файл фонограммы и убрав мобильник Кирилла в ящик стола, - Этот рабочий момент мы утрясли".
"Вот славно-то! - сказал сам себе Аркадий Борисович, - К семи они теперь, видите ли, приедут! Нет уж, ребята, это без меня. Я вас тут до семи дожидаться не буду. В печенках у меня уже сидит эта ваша экспедиция и ваши розыски! Три дня я вас не видел и еще сто лет бы не видеть..." Шеф достал бутылку водки и начислил себе грамм пятьдесят. Прикинул: "Приедут в семь. Значит, если Мухин и подготовил материал, в номер поставить его сегодня получится уже едва ли... Хотя, смотря какой материал... Но, вообще, трудно себе представить, что он там такое мог так долго выяснять... А вот за неоплаченный телефон... равно, как и за украденный, потерянный, забытый дома - не важно, всех разъездных буду отныне штрафовать! Так всем и объявлю". Однако, Виктору Кимерскому, выпускающему редактору, незадолго до своего ухода Аркадий Борисович сообщил, что часам к семи грозился вернуться Мухин, ездивший в Велис, и надо будет глянуть, что за материал он оттуда привез. В свою очередь, Виктор напомнил шефу, чтобы тот не забыл, придя домой, посмотреть, что там поназаписывал за сутки его чудесный DVD-TV-аппарат. Но об этом можно было и не напоминать. Аркадию Борисовичу и самому не терпелось добраться до дома и посмотреть запись.
На улицах Велиса темнело. Температура же, по субъективным ощущениям Кирилла, упала чуть ли не до нуля. После того, как, выскочив из подъезда, ему в очередной раз удалось оторваться от проклятого футбольного мяча, он некоторое время отсиживался в другом доме. Там ему удалось найти подвальное помещение без окон, в котором можно было зажечь свет. В этом подвале никакой мяч его достать не мог. Он провел там несколько часов и даже немного вздремнул, но холод, в конце концов, сделался невыносимым. Некоторое время Кирилл размышлял о конструкции электрообогревателя. Ведь электричество-то в его распоряжении имелось. Но ничего конкретного придумать не смог. И тогда он снова вышел на улицу в отчаянной попытке найти какое-нибудь спасение от холода - или что-то, во что можно завернуться, а еще бы лучше - теплое помещение. Теплое помещение... Тут Кирилл вспомнил, как ГИБДД-шники, приглашая их с Тимуром зайти к ним в домик, рассказывали почему-то про какую-то печку, а он, Кирилл, еще удивлялся: "Печку летом топите?" А тут - вон оно как... Это что ж, значит, в этой замечательной стране чудес часто такое - морозы летом? Возникла предательская мысль: пойти и сдаться ментам. А что, альтернатива-то какая? Все равно поймают - ну, завтра, ну, послезавтра! Что ж, разве лучше - взять и самому ночью замерзнуть, на хрен? Было уже почти совсем темно, когда вконец окоченевший и близкий к помешательству журналист увидел перед собой аккуратное новенькое двухэтажное здание с вывеской "Pedrillo". Во всех окнах второго этажа горел свет. На стене здания висел плакат - большой, в человеческий рост, плакат с изображением человека в дурацком колпаке и шутовской одежде, с надписью:
"Тирлим-бом-бом, тирлим-бом-бом,
Педрилло - лампы в каждый дом!"
Шут соскочил с плаката и сделал пару шагов навстречу Кириллу.
- Эй, путник! Нет ли у тебя курева?
Сказав это, он снял с головы колпак со звенящими бубенчиками, вытащил оттуда золотую монету и подбросил ее на ладони.
- Я заплачу тебе!
- Не курю, - ответил Кирилл. - А вы - Педрилло?
- Педрилло? Ну, это смотря что ты имеешь в виду под этим словом.
- Я имею в виду: вы шут?
- Отрезать тебе язык, что ли? - задумчиво сощурился человек с плаката, - Сам ты шут! Я - король. Эдуард Второй. Сын Эдуарда Первого, Длинноногого. Владыка всего этого отребья...
Человек сделал широкий жест рукой, очертив в воздухе нечто неопределенное... Потом напялил на голову колпак. Только это был не колпак, а корона, и не бубенчики были на ней, а драгоценные камни. И одет был человек уже не в шутовской наряд, а в камзол из синего бархата, расшитый серебром.
- Ясно, - сказал Кирилл, - Ну, вы извините, ваше величество, что я перед вами без штанов стою.
- Да нет, ты не без штанов, - ответил король, - Ты без юбки. Ты ведь Шотландец? Тот самый бродяга и бандит, что третий день беспокоит моих подданных? Подохнуть бы им всем от чумы.
- Да какой я Шотландец, я журналист из Москвы!
- Ну так что, журналист из Москвы не может быть Шотландцем? Я тоже, может, какой-нибудь там менеджер из Манчестера. Но при этом я Эдуард Второй, монарх этих валлийских придурков. Спасибо папаше, удружил, посадил на престол! Самому бы ему посидеть на таком... И Папе Римскому спасибо за благословение. А главное - господу Богу! - король со злостью посмотрел на небо, - В общем, как на вручении "Оскара", да? "Спасибо Богу, спасибо родителям, спасибо Академии... Я - король мира!" У тебя точно курить нет?
- Нет. Извините, а я не очень понял... каких придурков вы король?
- Да этих, местных. Каких же еще?
- Каких местных? Тут же нет никого! Только менты...
- Ну. Они и есть местные. То они менты, то они монахи, то они пастухи... Друиды чертовы! Наворотят тут, сами не знают чего, а я за них перед Ним отвечаю! - король снова ткнул пальцем в небо.
- Послушайте... Ваше величество, отпустите меня, пожалуйста, из города!
- А разве я держу тебя, Шотландец?
- Но на выездах посты. Вы распорядитесь, пожалуйста, чтоб меня пропустили.
- Ха! Ты думаешь, эти олухи меня слушаются?! Да они бегут от своего короля как черт от ладана! Ни видеть меня не хотят, ни слышать. Это вот когда надо перед Всевышним ответ держать за всякую друидовскую чертовщину - тут я им король! А чуть дело успокоится - все, нет у них монарха. Гром не грянет - кельт короля не помянет... Вон, куда убежали от меня - в Россию, блин! Вот мне удовольствие-то - бывать здесь. Сидел бы сейчас, как нормальный человек, в пабе в Манчестере, смотрел бы футбол... А что делать, приходится их тут время от времени контролировать. А то - такого наворотят! Они ж безбашенные реально, друиды-то! Помнишь, Шотландец, слова Конфуция? "Понимание без знания - бессильно, знание без понимания - губительно". Губительно! А этим - плевать. Гонят в космос, что ни попадя, и им оттуда сюда - тоже что попало сыплется! Только я это как-то и сдерживаю, чтоб хоть в каких-то рамках... А про посты на выездах они меня и слушать не станут. Тут, извини, я тебе помочь не могу. Но какие, собственно, проблемы? Иди да сам их попроси.
- Да как же... Они ж охотятся на меня! Они меня схватят!
- Ну да, сначала схватят. Но держать долго не будут. Зачем им Шотландец? Незачем.
- Да вы не понимаете... Ох, я идиот... главного-то не сказал! Они моего товарища в плен взяли. Вкололи ему ночью какой-то укол. Я случайно увидел. И убежал. Думал, позову на помощь! Их там двое было, с пистолетом. Я один...
- Понятно, понятно. Ну, значит, твой товарищ им нужен.
- Как понять - нужен?!
- Ну так и понять - нужен. Нужный он для них человек. А шотландцы вроде тебя им на фиг не требуются.
- Да не шотландец я!
- Да ладно тебе! Ты как только к воротам стадиона "Заря" подошел, всем сразу стало ясно: волынщик у ворот "Зари"!
- Почему волынщик?
- Да потому что тянешь тут волынку, вместо того, чтоб явиться в милицию.
- А что они со мной сделают, если я к ним явлюсь?
- Да ничего страшного не сделают.
- А я вот опасаюсь, что убьют.
- Ну, ты скажешь тоже! Убьют - это разве страшно? Нет, вообще эти валлийцы, конечно, ребята бестолковые, непутевые, но не злые. Ваш брат, шотландцы, кстати - куда страшней! Ты-то, я гляжу, не при делах, но уж мне можешь поверить. Один Рональд Макдональд чего стоит! Не дай тебе бог с ним встретиться...
- Спасибо за совет, ваше величество, но сдаваться мне что-то не хочется.
- А ты не торопись. Утро вечера, как говорится, мудренее. Ты зайди вон на заводик, - король махнул рукой в сторону здания с вывеской "Pedrillo", - Замерз небось? Ну вот, там найдешь, чем согреться, переночуешь, а с утра примешь здравое решение.
- Они говорили, что у них тут еще московский корреспондент в больнице лежит, без сознания. Которого по голове ударили, - вспомнил Кирилл.
- А то, что у них тут по реке кит плавает, они не говорили? - рассмеялся король, - Они расскажут! Врать, это у кимрийских кельтов - в крови. Ты же весь город обошел, сам видел, что тут делается! Какие тут могут быть пациенты в больнице! Больница-то тут имеется, но никого в ней нет, кроме привидений. Да и те вполне здоровы.
Шурша по асфальту, к ногам собеседников подкатился футбольный мяч. Кирилл вздрогнул. Король же спокойно нагнулся и поднял мяч с земли. В следующее мгновение в руке Эдуарда блеснул неизвестно откуда взявшийся клинок. Громкий хлопок - и от мяча осталась только дырявая оболочка. Король брезгливо отшвырнул ее в сторону.
- Ты уверен, что не дашь мне курева, Шотландец? - снова спросил король, - Подумай, я мог бы наградить тебя вечными привилегиями! Например, вечным правом являться без юбки в присутствии принца Уэльского. Или вечным правом беспошлинно гонять баранов по Тауэрскому мосту! А?
- Очень сожалею, но курева, правда, нет.
- Да ты по карманам-то поищи, как следует! Китель ведь не твой. Откуда тебе знать, что в нем нет курева?
- Вы что ж, думаете, я за эти дни не обшарил все карманы по несколько раз? - удивился Кирилл, - Пусто! Вот только батарея от телефона...
- Ну вот! - обрадовался король, - А говоришь, курева нет! Давай сюда!
Кирилл протянул королю батарею. Тот повертел ее в руках, оглядев со всех сторон, и потом вдруг резким движением, легко, словно сушку, разломил батарею пополам. Затем каждую половинку разломил еще на две части, достал курительную трубку и бросил в нее все четыре обломка батареи. Чиркнул спичкой, прикурил, глубоко затянулся, выпустил облачко дыма.
- Как поется в старой английской песне: "На сегодняшний день все не так уж и плохо, коль курева есть в кисете хоть кроха!" Из батарей я больше никель-кадмиевые курить люблю, но и эта твоя литиевая - тоже недурна! Что ж, Шотландец, уважил ты короля. Выбирай теперь награду.
- Мне бы из города выбраться!
- Опять за свое! Я ведь тебе уже объяснил: это не по моей части. Что я могу, так это привилегией какой-нибудь тебя пожаловать. Ну или каким-нибудь полезным качеством наделить. Хочешь, сделаю так, что будет тебе всегда удача при игре в кости?
- Лучше уж тогда в любви...
- Как скажешь. Удача в любви - дело нехитрое. Для тех, кто знает, где тут собака зарыта.
- А где собака зарыта?
- Где зарыта, спрашиваешь... Что ж, за то, что ты дал мне батарею, в память об этом случае да будет отныне так: всякий раз, как почувствуешь ты потребность в любовной удаче, возьми в руку батарею и задай вопрос: "Где собака зарыта?". Тот же час будет тебе и удача в любви. Ну а теперь гуд бай!
И король направился в сторону плаката. Остановился, обернулся:
- Я тебе, Шотландец, еще две вещи скажу, одну умную, другую - полезную. Первое: никогда больше Уэльсу не обыграть Англию в футбол. Второе: если угораздит тебя нелегкая встретить клоуна Макдональда, скажи ему, что ты знаешь шута Педрилло. Думаю, тогда он тебя не тронет... Ну, бывай. Да смотри, награду мою не потеряй! А то ведь память, она как карман - порой дырявою бывает. Да и карманников своих на нее хватает: того гляди, прорежут дырку и обчистят. Береги же подарок Эдуарда Второго, помни формулу любовной удачи: батарея в руке и вопрос: "Где собака зарыта".
Король сделал еще один шаг... и оказался нарисованным на плакате. Внизу под его фигурой красовалась надпись:
"Забыли, черти, короля?!
Я вам напомню, кто я, б..."
Правый нижний угол плакаты был оборван.
Крупными влажными хлопьями с неба повалил снег.
Кирилл вошел в здание завода.
Войдя в свою квартиру и раздевшись, Аркадий Борисович тут же направился к DVD-рекордеру. Индикатор показывал, что запись идет. Аркадий Борисович взял пульт и нажал на "стоп". Включил телевизор и запустил просмотр записи с самого начала. Демонстрировалось очередное глупое ток-шоу. Аркадий Борисович прибавил звук, чтобы, если вдруг пойдет что-то неожиданное, не прозевать, и пошел на кухню делать бутерброды. Затем с тарелкой расположился напротив телевизора. Взялся за пульт и начал перематывать вперед. Ничего необычного на записи не было. Вот закончилось ток-шоу, началась программа новостей. На новостях Аркадий Борисович, на всякий случай, притормозил и послушал, что там говорят. Сообщали нормальные вчерашние новости. Далее шел сериал, потом документальный фильм, за ним ночные новости... Аркадий Борисович снова притормозил - по-прежнему ничего необычного. Стал крутить дальше: научно-популярная передача, художественный фильм, за ним - другой, потом опять новости... Это были уже утренние - часы в студии показывали четыре утра. Опять-таки, никаких сведений из будущего в новостях не сообщалось. Да и не могло, конечно, сообщаться - ведь это была та программа, которую показывали сегодня в четыре утра... Потом была пауза в телевещании и запись позволяла полюбоваться на настроечную таблицу. Затем началась утренняя программа "Просыпайтесь, друзья!" После нее "проснувшимся друзьям" показывали утренние новости, потом сериал и еще сериал. Далее шла программа, которую руководство канала считало юмористической, и затем новости с субтитрами. Сериал, мультфильмы, спортивная передача... Аркадий Борисович сверился с телепрограммой на сегодняшний день. Да, это все те самые передачи, которые и должны были идти по плану. Выходило, что к настоящему моменту он добрался до ток-шоу, которое передавалось сегодня с трех часов дня. Перемотка продолжалась...
Наконец, когда на экране мелькнула заставка программы новостей, начинавшейся в 21.00, Аркадий Борисович посмотрел на часы. Они показывали 21.20. Аркадий Борисович поставил воспроизведение на паузу и переключил аппарат в режим "TV". По телевизору транслировались девятичасовые новости. Тот выпуск, начало которого он успел увидеть на записи. Вот он - момент пересечения! Момент истины. Стоит сейчас лишь чуть-чуть крутануть запись вперед, и станет ясно, опередила ли она вновь телевизионное вещание. И если опередила, то насколько. Аркадий Борисович почувствовал изрядное волнение! Как будто он находился на пороге какого-то великого открытия... А может, так оно и есть? Да нет, глупость, какое, к черту, может быть тут открытие!
Вообще, он намеревался до окончания просмотра записи воздержаться от выпивки. Но одну-то стопочку, чтобы маленько успокоиться, вполне можно было себе позволить.
Через пару минут, позволив, Аркадий Борисович уже вновь был перед телевизором. На часах 21.26. Заканчивается выпуск новостей, рассказывают о погоде. Ну, с богом! Пульт в руку - переход в режим просмотра записи, решительное нажатие на кнопку перемотки вперед. Новости... новости... о спорте... о погоде... новости кончились... сериал... публицистическая программа... ночные новости... художественный фильм... и вот на экране циферблат часов, секундная стрелка отсчитывает последние секунды, прежде чем наступит ровно... Четыре часа! Четыре ноль-ноль! Четыре утра! Аркадий Борисович смотрит на свои часы. На них 21.40. А там, на записи - уже четыре утра следующего дня! И не известно, сколько там записалось еще.
Аркадий Борисович опять нажал на кнопку паузы и пошел за бутылкой...
Он внимательно посмотрел запись будущего четырехчасового выпуска новостей. В нем, по идее, должна была звучать информация, которая сейчас еще никому не известна! Правда, никаких настоящих новостей в этой программе, не сообщалось. Просто перечислялись основные события минувшего дня. Но вот диктор заговорил о спорте:
- Радостное известие с чемпионата мира по легкой атлетике, проходящего в Соединенных Штатах Америки. Около часа назад здесь завершился женский забег 4 на 100 метров, в котором российские спортсменки завоевали золото. Серебряным призером стала женская сборная Германии. На третью ступень пьедестала поднялись...
Ну вот. Аркадий Борисович налил себе еще стопку. Вот вам и новая информация! Ведь это как получается... На часах 21.50. Грубо говоря, десять часов вечера. А на записи можно видеть новости, которые будут показывать в четыре часа утра. То есть, через шесть часов. Рассказывают о результатах забега, который еще только через несколько часов начнется. О, боже... Но ведь этого не может быть! Этого не может быть. Этого не может быть... Аркадий Борисович выпил еще водки... Этого не может быть!
Программа новостей давно закончилась, и на экране застыла таблица настройки телевизора. В ней никакой информации о будущем не было... А что дальше? Много ли еще записано? По программе... По программе, вещание следующего дня должно было начаться с "Просыпайтесь, друзья", после чего, в 9 утра - новости. Нет, все-таки, это не укладывается в голове... Это же конец света просто! Вот что сейчас расскажут в этой утренней девятичасовой программе? Если она, конечно, записалась... Аркадий Борисович стал мотать вперед. Но до девятичасовой программы дело не дошло. Потому что выпуск новостей неожиданно вклинился по ходу программы "Просыпайтесь, друзья!" Внеплановый, экстренный выпуск новостей... Опа! А вот это уже не шутки! По коже пробежал холодок. Аркадий Борисович сделал звук еще громче и уставился на экран, затаив дыхание.
Лицо у диктора в студии было таким, будто он сам с трудом верит тому, о чем рассказывает и ему не удается это скрыть, несмотря на опыт и профессиональную выдержку.
- Чрезвычайная ситуация в Москве и Московской области. Практически все населенные пункты этого региона сегодня с раннего утра подверглись нашествию враждебно настроенных лиц неизвестного происхождения. Эти лица называют себя "шахматэистами". Они заявляют, что исповедуют религию "шахма", во имя которой желают уничтожить всех людей на Земле. К счастью, на данный час пока не поступило сообщений о применении этими лицами огнестрельного оружия или взрывных устройств. Но есть многочисленные сообщения о нападении на прохожих, нанесении им телесных повреждений, а также о множественных актах вандализма: разбитых витринах, автомобилях, окнах домов. Шахматэисты бегают по улицам населенных пунктов абсолютно голыми, с шахматными досками в руках. Этими досками они бьют людей и наносят повреждения окружающим предметам. К сожалению, органы поддержания правопорядка среагировали на эту ситуацию не сразу, так как большинство граждан, столкнувшихся ранним утром с кем-либо из голых шахматэистов, принимали их просто за сумасшедших и в милицию не заявляли. Первые сообщения пострадавших также поначалу вызывали у сотрудников силовых структур недоверие - слишком неправдоподобно они звучали. Однако, около семи утра ситуация уже стала очевидной. По приблизительным оценкам, в одной только Москве количество голых шахматэистов, орудующих на улицах города, составляет более десяти тысяч. Их численность особенно велика вблизи крупных водоемов. В настоящий момент для борьбы с этой беспрецедентной террористической акцией мобилизованы все оперативные службы и силы быстрого реагирования МВД, ФСБ, МЧС и Министерства обороны. Голые шахматэисты оказывают представителям силовых структур ожесточенное сопротивление, среди сотрудников милиции и военных есть пострадавшие. На данный час целый ряд террористов удалось задержать. Все они отказываются давать какие-либо показания, повторяя лишь, что призваны уничтожить всех людей во имя великого бога Шахма. Свою принадлежность к какой-либо из известных террористических организаций они отрицают. Власти Москвы и Московской области призывают граждан ограничить свое пребывание на улицах, по возможности, остаться дома, ни в коем случае не отправлять детей в школы и детские сады и не оставлять их дома одних. Заприте двери и окна домов. Жителям квартир, расположенных на первых этажах, рекомендуется принять меры, препятствующие проникновению в квартиру через окна или балкон. Не выключайте телевизор и радио... Сейчас мы имеем возможность показать вам кадры, снятые с милицейского вертолета...
На экране появился песчаный берег какой-то небольшой речки. Недалеко от кромки воды абсолютно голый человек ожесточенно колотил шахматной доской по лобовому стеклу милицейской машины. Стекло треснуло, посыпались осколки...
После чего запись на DVD-рекордере, наконец, оборвалась. Больше ничего не записалось.
Мысли лихорадочно бегали в голове Аркадия Борисовича. Что сейчас надо предпринять? В первую очередь? Газета... Газета - да, но это позже. Сейчас надо, прежде всего, в милицию звонить! 02!
- Милиция, Глушков, чем могу помочь?
- Здравствуйте! У меня есть информация о готовящихся массовых беспорядках. Завтра в районе шести часов утра на улицах Москвы появятся голые люди с шахматными досками. Более десяти тысяч. Они будут нападать на прохожих...
- Кто появится?
- Голые люди с шахматными досками! Более десяти тысяч! Предположительно, из крупных водоемов...
На том конце повесили трубку. Проклятие! Понятно, что звучит дико, но надо же предупредить! Аркадий Борисович снова набрал милицию.
- Слышишь ты, придурок! - ответили ему, - Твой номер определился! Хочешь неприятностей?
- Послушайте, пожалуйста! Во-первых, я не скрываюсь. Меня зовут Пискаренко Аркадий Борисович, я главный редактор газеты "Будни столицы". У меня есть информация о готовящейся террористической акции... Люди с шахматными досками, которые называют себя "шахматэистами"...
- Люди с шахматными досками называют себя шахматистами?
- ШахматЭистами! Да не важно! В общем, утром на город нападет более десяти тысяч террористов!
- Десять тысяч? Откуда у вас информация?
- Ну... Скажем так... Информация получена при помощи технических средств.
- Конкретнее!
- У меня есть видеозапись утренней программы новостей. Завтрашней программы... А, черт!
Трубку снова повесили. Нет, оставлять это дело нельзя! Есть ФСБ, МЧС... Какой там у МЧС телефон? 112? 911? Штабы гражданской обороны... Да по 09 можно узнать любые нужные телефоны. Да и в редакции все это есть! Не поздно еще? Нет, сейчас начало одиннадцатого. В редакции еще сидят люди. В том числе там сейчас и Витя Кимерский... Вот кому надо срочно позвонить! Он-то поверит! Он-то уже в курсе, какие чудеса творит этот DVD-рекордер. Пусть тоже, параллельно, начинает звонить силовикам!
Кимерский лишних вопросов задавать не стал, в курс дела вник быстро. Когда шеф рассказал ему о своем звонке в милицию, Виктор посетовал:
- Ну ты, Борисыч, даешь! Ты сам - что, не понимаешь, как это прозвучало? Это ж у тебя вышло вроде того: "Распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами... Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома!" Хорошо еще, если они тебя сейчас арестовывать не едут, за "телефонный терроризм". Тебе бы из дома убраться надо, от греха подальше!
- Куда ж мне, Витя, из дома? Да и звонить надо, время дорого.
- Борисыч, я предлагаю, давай так: я буду по инстанциям звонить, а ты, тем временем, выезжай сюда, в редакцию! Только DVD-рекордер свой привози с собой обязательно. А я этих силовиков тоже всех в редакцию приглашать буду: приезжайте, мол, сами увидите и запись, и аппарат. И пусть они наш телефонный номер определяют, сколько хотят! Пусть убедятся: не хулиганы звонят, а действительно из газеты.
Это была более чем здравая мысль. Аркадий Борисович проглотил еще стопку водки и начал спешно собираться. Взять аппарат. Главное, ничего не забыть из необходимых принадлежностей: кабели для подключения к телевизору... Телевизор в редакции есть... Сетевой шнур... Сверху на аппарате валялась брошюрка инструкции по эксплуатации. Тоже надо взять, на всякий случай, не помешает... Из брошюрки выпал листок гарантийного талона. Какая-то надпись на нем зацепила внимание Аркадия Борисовича, когда он поднимал листок с пола. Что такое? Название фирмы-продавца на печати: "Pedrillo"...
Когда Аркадий Борисович появился в редакции, там не было никого ни из милиции, ни из ФСБ, ни из МЧС. Но Кимерский порадовал шефа тем, что, откликнувшись на его звонок, к ним уже приехали люди из руководства городской "Скорой помощи". В отличие от недоверчивых ментов, медики, как и положено людям их профессии, озаботились в первую очередь не правдоподобностью информации, а деталями описания предстоящих беспорядков. Ведь им предстояло завтра спасать людей! Выслушав Аркадия Борисовича, люди в белых халатах, не теряя времени, покинули помещение редакции газеты "Будни столицы". Увезя с собой ее главного редактора. Пытающегося сопротивляться. Эти господа не были представителями руководства "Скорой помощи". Это была бригада из психиатрической больницы. Которую вызвал Виктор Кимерский. Он уже заранее, по телефону, в общих чертах рассказал врачу, с каким случаем придется иметь дело: психическое расстройство на почве систематического злоупотребления спиртным. Врачу достаточно было несколько минут послушать рассказ про голых шахматистов, чтобы убедиться в неадекватности состояния редактора газеты. Ну а запах водки говорил сам за себя...
Проводив бригаду и пациента до машины, Кимерский вернулся в редакцию. Поймав на себе ошалелый взгляд ответственного секретаря, печально покивал головой:
- Да, Петя... Вот дела-то какие! Кто бы мог подумать! Нет, я, на самом деле, уже и раньше за ним странности замечал, но чтоб такое... Кто мог подумать... Страшное дело - водка, Петя. Страшное... Ну, а что там номер наш? Сдаем в типографию?
Привезенный шефом DVD-рекордер Кимерский унес в свой кабинет и запер там.
Войдя в здание завода, Кирилл очутился на узкой лестничной площадке. Направо вела металлическая дверь, но она была заперта. Вверх шла лестница. Поднявшись по ней на второй этаж, Кирилл попал в цех...
Нет. Он попал в рай! Во-первых, помещение отапливалось! Вдоль стены шли горячие батареи. Кирилл тут же бросился к одной из них, стараясь, прежде всего, отогреть голые ноги. Потом сел на корточки, привалившись к батарее спиной. Как мало нужно человеку для счастья! В этой позе он просидел неподвижно минут десять, вбирая в себя тепло, блаженствуя и разглядывая помещение цеха. Собственно, "цехом" он его сам для себя окрестил лишь потому, что король, там, внизу, сказал, что в этом здании размещается завод. Своими габаритами помещение, действительно, походило на производственный цех. Вот только не было в нем никого промышленного оборудования. Да вообще никакого оборудования не было. А лишь стояли во всю длину помещения в два ряда широкие и длинные столы. Деревянные столы! Вот и второе райское наслаждение: удобное ложе для ночлега! Ложись на любой стол и спи с комфортом! На деревянном-то столе лежать не холодно. А можно стол и к батарее поближе подвинуть! Далее Кирилла осенила следующая мысль: раз есть отопление, значит, должен быть и водопровод! Кран с водой! Может быть, есть в цеху какое-нибудь туалетное помещение? О, в цеху, точнее, в раю, нашлось туалетное помещение! И был там кран, и была вода. "И бысть кран, и бысть вода, ибо сказано..." Что сказано, развеселившийся Кирилл додумывать не стал, а всецело предался ощущению того незабываемого кайфа, который дает человеку питье воды из-под крана. Однако, плохи были бы райские кущи, если бы, утолив жажду страждущего водопроводным нектаром, они не напитали бы его и райскими плодами! Окормление великомученика Кирилла оными плодами возымело место в дальнем конце цеха, где на одном из столов обнаружился пакет с сушками! Сказать, что, уничтожив содержимое пакета, Кирилл насытился, конечно, нельзя, но определенно можно сказать, что сушки эти доставили ему величайшее гастрономическое наслаждение! С удивлением Кирилл осознал, что всю свою жизнь он очень сильно недооценивал этот вкуснейший продукт. Покончив с сушками, Кирилл почувствовал приятную тяжесть в животе, тепло внутри, и его потянуло в сон, как это порой бывает с плотно подкрепившимся человеком.
Конечно, обстановка требовала анализа. Во-первых, если здесь оказались сушки, причем, достаточно свежие, значит, кто-то их тут недавно оставил. Значит, здесь был человек. Может, тут, в отличие от прочих мест этого города, бывают-таки живые люди? Может, тут и правда какой-то завод? Король-то ясно сказал: "заводик"... Хм... Король! Вот что, на самом деле, требовало осмысления... Но как раз вот это осмысливать совершенно не хотелось. Король, сходящий с плаката... Мяч, преследующий беглеца по всему городу... Появляющиеся и исчезающие звуки девичьих голосов и рева стадиона... Наконец, его собственный телефонный аппарат, работающий без аккумулятора и выдающий надпись: "Вставь батарею, а то хуже будет!" Осмысливать это? Тогда придется выбирать один из двух выводов: или это все чудеса, или он сошел с ума. В первое Кирилл не верил, во второе верить не хотел. Получалось, что практического смысла думать о непонятном не было. И вообще. Человек имеет право на отдых! Заслуженный отдых. Тем более, раз уж он попал в рай. Тепло. Светло. Вода. Еда. Спать! Отдыхать. Все остальное - завтра. Утро вечера мудренее.
Проснувшись на следующее утро, он почувствовал себя вполне отдохнувшим и достаточно бодрым. Еще бы - давно он не спал в тепле, да еще и с таким комфортом! В окна лился яркий солнечный свет. Похоже, на улице снова лето! Кириллу вспомнились вчерашние пессимистические идеи насчет того, чтобы пойти сдаваться ментам, и он устыдился своего малодушия. Мы еще поборемся! Но надо придумать, что делать. Есть ли у вас план, мистер... Ой.
Стоило Кириллу привстать со стола, как он тут же обнаружил, что, пока он спал, в цеху произошли значительные перемены! На всех столах высились горы электрических лампочек!
Как они появились здесь?! Кирилл осторожно взял в руки одну из лампочек. "Pedrillo", -было написано на ней. Ну да, ну да... Завод по производству лампочек "Pedrillo"... Цех завален готовой продукцией... Но как? Как эти лампочки здесь возникли? Если бы их сюда приносили и складывали, Кирилл бы наверняка проснулся! И вообще... Чтоб такую гору ламп сюда доставить - это грузовик должен был приезжать! Уж шум-то грузовика Кирилл бы точно услышал... Вот как сейчас, например - явно слышно, что подъезжает большая машина... Но такой звук пропустить мимо ушей Кирилл не мог, даже во сне. Однако же, ночью ничего подобного не... Е!
Метнувшись к окну, Кирилл увидел, как грузовик подъехал и остановился у заводского здания. Из крытого кузова на землю стали выпрыгивать менты. Кирилл отскочил от окна. Что делать?! На лестнице послышались шаги. Времени на поиски убежища не было. Туалет! Больше никаких идей в голову не приходило. Кирилл забежал в кабинку и заперся. Слышно было, как в помещение цеха вошли люди. До слуха доносились голоса, грохот каких-то ящиков, обрывки фраз: "Нет, в этот клади только стоваттные матовые!" Боясь поверить своему счастью, Кирилл понял, что менты приехали не за ним, а за лампочками. Сейчас они их, очевидно, сложат в ящики, вынесут, погрузят на машину и уедут! Только бы не понесли черти кого-нибудь из них в туалет! Но - увы... Рай был вчера, а сегодня фортуна Кириллу не улыбалась. Через некоторое время кто-то вошел в туалетную комнату и дернул дверь кабинки. А кабинка-то, как назло, была только одна! И вот тогда с гадким страхом Кирилл почувствовал: не отсидеться ему здесь! Чуть позже дверь дернули еще раз. Потом, еще через пару минут, кто-то с той стороны постучал довольно энергично и спросил:
- Братан, ты там не заснул?
- Сейчас! - ответил Кирилл.
У него оставался последний отчаянный шанс. Ведь на нем милицейский китель! Может его примут за своего? Кирилл спустил воду и открыл дверь. У двери ожидал незнакомый мент. Увидев выходящего Кирилла, удивленно спросил:
- Ты штаны тут не забыл?
- Не! - улыбаясь, сказал Кирилл и махнул рукой в сторону помещения цеха, - Это я там переодеваться начал, штаны снял, и вдруг живот прихватило. Еле добежал!
- А че переодевался-то? - не понял мент.
- Так мне же по-большому же надо было! - совершенно бессмысленно ответил Кирилл. И поспешил удалиться.
В цеху была целая куча ментов, и они, действительно, складывали лампы в ящики. Не спеша, стараясь держаться как можно естественнее (насколько это можно было делать, будучи без штанов), Кирилл пошел к выходу. Казалось, что никому не было до него дела. Не веря собственной дерзкой удаче, журналист вышел на лестницу и стал спускаться. Вот и выход на улицу. Кажется, там тихо. Повезло! А водитель не заметит, грузовик-то за углом стоит! Сейчас главное - побыстрее скрыться за ближайший дом и бегом, бегом подальше отсюда!
Кирилл вышел на улицу. У входа на скамейке сидели и молча курили четверо ментов.
- Ага. Приятная встреча! Как мой китель, хорошо греет? - спросил один из них. Это был майор Василий, из тех двух давешних ГИБДД-шников, с которых началась вся эта проклятая история. - Ну что, городские достопримечательности, стало быть, осмотрели? Теперь решили итальянской технологией поинтересоваться? Держи, его ребята.
В домике ГИБДД, в том самом, где они выпивали три дня назад, Кирилла усадили на стул, спиной к двери. Майор сел напротив. Любезным тоном предложил:
- Чаю? Кофе?
- Что с Тимуром Вильямесовым? - спросил Кирилл, не поддержав тона майора.
- Все прекрасно с Тимуром.
Майор снял телефонную трубку.
- Алло! Вильямесов у вас там? Пусть зайдет ко мне.
Майор встал, прошелся по комнате. Ободряюще взглянул на Кирилла.
- И с вами все прекрасно будет. Скитания ваши закончились. Скоро будете в Москве. А не вздумали бы вы убегать, так и вовсе бы не было скитаний. Угораздило же вас той ночью не вовремя проснуться!
- Что у вас тут происходит? - спросил Кирилл. - Что это за пустой город, в котором одна милиция?
- Сразу видно журналиста. Все хочет знать! Что за город такой... А вот такой вот город. Работаем. Ведем исследования. Обеспечиваем уединенность. Раньше-то тут настоящий город был. В основном наши же и жили, кимрийские кельты. А потом стали делать эту зону пустой территорией. Друидам пустота нужна. Это еще Талиесин установил. А современная наука пришла к выводу: чем полнее пустота, тем сильнее эффект. Постепенно все съехали отсюда. Остались мы только - технический персонал. Пошел эксперимент по Талиесину. Тянем из космоса все, что тянется. Тут довольно интересно порой бывает! Но раньше - все больше по мелочи. А пару лет назад посерьезнее началось. На улицах по утрам стали лампочки появляться. Валялись прямо на земле. И на всех надпись: "Pedrillo". И так каждое утро. Ну, наши теоретики выдвинули такую мысль, что надо поспособствовать этому проявлению. Построили, как бы, цех по производству лампочек, повесили вывеску " Pedrillo ". И в самом деле! Лампочки стали по утрам появляться не на улице, а в этом цеху, и в гораздо большем количестве. Тут-то мы и коммерцию эту затеяли, под торговой маркой " Pedrillo". Наука - наукой, а денежки - сами понимаете, на дороге не лежат...
- То есть, итальянцы тут не причем? - спросил Кирилл.
- Да нет никаких итальянцев. Это маскировка, легенда для окружающего мира.
Зазвонил телефон. Майор снял трубку.
- Друид второго ранга Харитонов слушает. Так точно, документы готовы. В течение получаса отправлю с нарочным. Есть!
- Да как же вы храните все это в тайне?! Город же... Москва рядом. 21-й век. Коммуникации...
- Вот-вот. Коммуникации. 21-й век. Понимаете, чем больше развита техника, информатика, коммуникации, тем легче маскироваться. Раньше куда как труднее приходилось. Представляете - приезжает в монастырь комиссия из патриархии, месяц живут, ходят, все вынюхивают, высматривают, всех расспрашивают! Вот это проблема. А современный человек получает информацию через централизованных посредников. Значит, надо всего лишь контролировать этих посредников, причем только в той части, которая касается нас. Вот и все. Для человека сейчас правда - это то, что он видел по телевизору. Даем на телевидение свои материалы - и все дела! То же самое с газетами, радио, интернетом. И это вовсе не так сложно. Свой сотрудник там, свой чиновник тут. Несколько человек в районной администрации. Кое-кто в Твери, в аппарате губернатора. В Москве люди... Везде, где надо - кто в Думе, кто в бомжах... В новостных агентствах, на радио, телевидении. В газетах... В некоторых, - при этих словах майор подмигнул Кириллу, - Да, впрочем, это не интересно. Насчет массовой информации вы и получше меня все знаете, сами журналист. А переход общественной жизни в киберпространство вообще все сильно упрощает. Хакерство решает большинство проблем. Подделка всякой отчетности, документации, и всякое прочее. Все, что хранится в электронном виде, мы обрабатываем, как нам надо. Вообще, в будущем мы по другому пути пойдем. Исчезнем. Так удобнее будет. Ликвидируем все упоминания о Велисе, где бы то ни было, как будто нет нас и не было никогда... Но пока нам такое еще сложновато провернуть. Так что, покамест притворяемся по-всякому. Видели же - ночью фонари горят, некоторые окна светятся. С самолета выглядим как нормальный городок. Со снегом вот только проблемы бывают! В смысле маскировки... Как появится, падла, иной раз летом, средь бела дня! Типа, как вчера... А вон, тоже! - хихикнул майор, - Слышите?
Мимо окна пролетел звук - женские голоса, поющие:
"...Футбол, футбол,
Друзей надежных ты нашел!
Футбол, футбол,
Игры на свете я не знаю лучше..."
- Всякая чертовщина тут летает, - сообщил майор, - Откуда что заносит - нам не известно. Но эти-то хоть режима маскировки не нарушают...
- Но ведь сюда же приезжают люди! - воскликнул Кирилл.
- Ну, во-первых, не очень-то и приезжают. Чего сюда ехать-то? В дыру в эту. Родственники тут ничьи не живут. Дел никаких не делается. Ну и мы еще отпугиваем, как можем, мол: глухомань, бездорожье, преступность и тому подобное. Ну а если кто и приедет - тоже не велика беда. Вы же вот приехали, и даже все узнали, но рассказать - никому не расскажете...
В дверь постучали.
- Войдите! - отозвался майор.
На пороге появился Тимур Вильямесов в форме сержанта милиции.
- Вызывали, товарищ майор?
- Тимур! - закричал Кирилл.
- Вильямесов удивленно покосился на него, и снова перевел взгляд на майора.
- Вильямесов, ты в футбол играешь?
- Так точно! Первый разряд имею. В школе играл. А откуда вы знаете, товарищ майор?
- Догадался. У нас тут тоже команда есть. Давай, присоединяйся, приступай к тренировкам. А сейчас вот этот пакет отвези в Калязин, в центр космической связи, подполковнику Ваганяну.
- Есть. Разрешите идти, товарищ майор?
- Давай.
Вильямесов повернулся к двери.
- Тимур! - снова позвал Кирилл.
Водитель обернулся.
- Тимур, ты меня не узнаешь?
- Мы знакомы? - спросил Вильямесов.
- Мы с тобой вместе работаем в газете! "Будни столицы". Приехали сюда в командировку... Три дня назад!
- Да, я работал в газете. Водителем. Но вас не помню. Газета большая. Извините.
И Тимур вышел.
- Вот я и говорю, - продолжил майор с улыбкой, - приехать - приехали, увидеть - увидели, а рассказать - не расскажете. А водитель ваш, Вильямесов Тимур Фаридович, с нами остается. Ради него мы вас сюда и вытащили. Он наш. Он сам-то считал себя чистокровным татарином, а на самом деле он кимрийский кельт. Мы своих повсюду вычисляем. А у Тимура потенциал большой. Из него сильный друид должен получиться! Да и футболист неплохой. Он ведь из клана Вильямсов, а у них к футболу талант
- Что вы с ним сделали?! Почему он ничего не помнит?! Что вы ему вкололи?
- Тимур прошел первую ступень инициации. На этом этапе определенная коррекция памяти необходима.
- Вам это с рук не сойдет! Немедленно отпустите меня и Вильямесова! В редакции знают, куда мы поехали. Не сомневаюсь, что о нашем исчезновении уже заявлено в милицию. В настоящую, московскую милицию!
- Бог с вами, о каком исчезновении? Вы каждый день переписываетесь с вашим шефом по электронной почте, - улыбнулся майор.
- Понимаю... - с ненавистью прошипел Кирилл, - По электронной почте! Да, конечно. И вы что, думаете, что в газете вечно будут спокойны, получая от вас фиктивные мейлы от моего имени?
- Почему вечно? Вчера вы своему шефу пару SMS-ок послали, - майор выдвинул ящик стола и достал оттуда мобильник Кирилла, - О том, что дела здесь закончили, выехали в Москву.
- Вчера выехали? Так значит, в редакции уже давно хватились, что мы не приехали!
- Да нет. Тут ведь, Кирилл, вы поймите, важны нюансы. Мы ведь работаем аккуратно, собаку на этих делах съели. В редакции никто ничего не хватился. Вся информация о вас шла непосредственно вашему шефу, Пискаренко Аркадию Борисовичу.
- Ну? И что вы этим хотите сказать? Этого более, чем достаточно! Значит, так. Сейчас вы приводите сюда Тимура Вильямесова. Это раз. Второе: отдаете нашу машину. Третье: даете нам водителя, потому что Вильямесов в таком состоянии вести машину не может. Четвертое...
- Постойте, постойте, Кирилл, - прервал его майор, - Ну, право же, разве я похож на шутника? Я ведь говорю вам: у нас все под контролем. Никто вас не ищет.
- Никто не ищет?
- Никто не ищет.
- Как любопытно! А не расскажете ли вы мне, почему нас не ищет наш шеф? Которому, если вы не врете, я вчера, с вашей небольшой помощью, послал SMS о том, что мы выехали в Москву?
- Расскажу. Шеф вас не ищет, потому что не может. А лишило его этой возможности одно техническое устройство. Устройство весьма необычное. Точнее, обычное, но с необычными свойствами. Здесь ведь у нас не только лампочки появляются. Случается и так, что вещи новые качества обретают. Вы же видели наш любопытный футбольный мячик? Кстати, где его носит, интересно знать... Так вот, одно изделие, тоже очень интересное, попало некоторое время назад к Аркадию Борисовичу в квартиру. С помощью нашего человека, конечно. Потом надо было дождаться момента, когда ваш шеф поймет, насколько это изделие интересное. Недавно он понял, наш человек это отследил, и процесс пошел. В общем, сейчас начальник ваш временно пребывает в психиатрической больнице. Такой вот казус... Ну а вы-то лично тут совершенно не причем. Вас в эту воронку затянуло просто потому, что вы рядом оказались. К вам у нас никаких дел нет, так что, езжайте себе домой. Счастливого пути, как говорится.
- То есть, вы меня отпускаете?
- Разумеется! - майор взглянул на Кирилла и расхохотался, - Не пытайтесь делать глупое лицо! Я знаю, о чем вы думаете: "Пусть только выпустят, а я уж про них все расскажу!" Да выпустим, выпустим, не волнуйтесь. Мы в плену никого не держим. Вы ж видели, какой девиз у нас над дверью висит? Что? Не видели? Так посмотрите!
Корреспондент обернулся. Над дверью не было никакого девиза. В ту же секунду на его голову обрушился тяжелый удар.
Когда Кирилл открыл глаза, он увидел лицо медсестры. "Доброе утро! Как вы себя чувствуете?" Он лежал в больничной палате. За окном послышался звук проезжающего трамвая.
- Где я? - спросил Кирилл.
- Вы в больнице. В Москве. У вас была травма головы. Вы были без сознания. Сейчас ваше состояние нормализуется. Доктор сказал, что если завтра в течение дня вы будете себя хорошо чувствовать, послезавтра он разрешит, чтоб к вам посетителей пустили. Тут и родители ваши прийти хотят, и коллеги из газеты, но доктор пока не разрешает. Все передают вам приветы и желают скорейшего выздоровления.
Через день посетителей пустили. Из газеты пришел Виктор Кимерский, выпускающий редактор. Из его рассказа Кирилл узнал, что, оказывается, ездил в командировку в какой-то город Велис Тверской области писать репортаж об итальянском заводе "Pedrillo"! Ничего этого Кирилл не помнил абсолютно! А меж тем, он провел там три дня (!), собрал кучу материала, взял интервью у руководителей предприятия и даже успел написать черновик статьи для газеты. (Этот файл был найден в его ноутбуке, который остался в номере гостиницы, где Кирилл проживал во время этой командировки). А накануне отъезда в Москву, предположительно, ночью, какая-то нелегкая понесла его на улицу. И там местная шпана дала ему по башке. Забрали деньги, мобильник, документы, даже сняли одежду. И он, голый и без сознания, остался лежать на тротуаре. Утром его обнаружила милиция, на него накинули милицейский китель и отвезли в больницу. Стали устанавливать личность. Документов не было, но городок-то маленький, тут же нашелся сотрудник ГИБДД, который опознал Кирилла. Сказал, что это корреспондент из Москвы, приехал, якобы, на итальянский завод. Пока обращались к итальянцам, да в гостинице выясняли информацию - параллельно стали звонить в Москву.
- Раздается у меня звонок, - рассказывал Кимерский, - Из милиции города Велиса. Спрашивают: "Не ваш ли журналист к нам приехал? Доставлен в местную больницу без сознания, в трусах, ботинках и милицейском кителе".
В общем, разобрались, личность установили. Вещи в гостинице нашли. Местный врач сказал, что аккуратная транспортировка на машине журналисту не противопоказана, и лучше бы его в московскую больницу перевести. А то там у них в Велисе и с оборудованием плохо, да и квалификация специалистов, положа руку на сердце, оставляет желать... И Кирилла перевезли в московскую больницу. Позавчера, ближе к вечеру.
Кимерский привез номер "Будней столицы" с большой статьей про завод "Pedrillo". Интервью с генеральным менеджером Дино Бертини, с техническим директором Винченцо Ринальди и с руководителем рекламного отдела Вениамином Чайкиным. Это Виктор найденный в ноутбуке файл отредактировал и отдал в печать. Подписана статья была, кончено: "Кирилл Мухин".
Рассказал и потрясающую новость. В эти дни из сотрудников "Будней столицы" Кирилл оказался не единственным клиентом медицинского учреждения. С их шефом, главным редактором, вообще беда - в психбольницу попал! Чердак поехал на почве алкоголя. Увезли в больницу прямо из редакции.
- Прикинь, - рассказывал Кимерский, - Сидим в редакции, начало одиннадцатого, номер почти готов... И тут Пискаренко звонит из дома: "Есть информация, что завтра на город нападет десять тысяч голых шахматистов! Надо звонить в милицию, ФСБ и МЧС". Я говорю: "Откуда информация, Аркадий?" А он: "Из будущего. У меня DVD-рекордер информацию из будущего записывает!" Еле отговорил его в милицию звонить. "Приезжай в редакцию, - говорю, - отсюда позвоним". Ну, вызвал тут же, конечно, врачей... Петя, ответственный секретарь, был при этом. Когда забирали Аркадия Борисовича... Страшное дело, вообще-то! Но скажу честно: я уже ожидал чего-то подобного. У него крышу-то сносить начало уже несколько дней назад... Я просто не говорил никому. Про этот же свой DVD-рекордер он мне уже пару раз рассказывал, как он будущее записывает. Я думал, ну ладно, мало ли чего... Ну, выпивает человек. Да и устает... Ну, словил глюка... А надо было тогда сразу же тревогу забить! Взял бы шеф отпуск, отдохнул! Пить завязал бы. Глядишь, все бы и обошлось. Теперь виню себя... А он и про твою командировку тоже бред какой-то нес. Говорил, что ты ему оттуда то мейлы шлешь, то SMS-ки, что вы там, типа, с Тимуром Вильямесовым вдвоем находитесь, в этом городке, а у Тимура то колеса сняли с машины, то еще какие-то проблемы... Я еще думал: странно, когда это у Тимура могли там колеса снять, если он собирался только забросить тебя в Велис и тут же уехать? У него же это последний рабочий день был...
- Перед отпуском?
- Да нет... А, так ты не в курсе! Тимур ушел от нас, какую-то другую работу подыскал. Причем, спешно так. Видать, там сразу приступать надо было, и он боялся это предложение потерять. Никто и узнать не успел, он только с шефом об этом поговорил. Но тебе-то Тимур не рассказал разве? Когда вы с ним ехали?
- Да рассказал, наверно, только я не помню, - признался Кирилл, - У меня последнее, что в голове осталось, это как я накануне того дня в клуб на концерт ходил. Дальше - все, провал.
- А Тимур с шефом договорился, что он тебя в Велис отвозит - и свободен.
- А что ж теперь с Аркадием Борисычем будет?
- Бог его знает. Вообще, я надеюсь, подлечат его, и все будет о'кей. Вряд ли там у него что-то необратимое. Скорее всего, временное помешательство. Думаю, ему там мозги вправят, и он к нам вернется. И поскорее бы! А то сейчас получается, что я и выпускающий, я же и за главреда! Тяжеловато. Но пить ему, конечно, придется завязать.
Естественно, навещали Кирилла и родители. В день выписки они предлагали ему заехать вечером к ним, хотя бы, чтоб поужинать по-человечески. Кирилл поблагодарил, но решил, все же, ехать к себе на холостяцкую квартиру. Но вот есть там, действительно, было нечего, и готовить что-либо в первый вечер совершенно не хотелось. Поэтому по дороге из больницы домой Кирилл зашел поужинать в "Макдональдс". А перед этим купил свежий номер "Будней столицы". Народу в "Макдональдсе" в этот час было порядочно, однако никто не заметил, что, когда Кирилл проходил с подносом мимо пластмассовой фигуры клоуна Рональда Макдональда, та повернула голову ему вслед.
Домой ехал на метро. На одной из станций в вагон зашел мужик в офицерском кителе со светло-зелеными прогалинами на плечах на месте оторванных погон. "Братья! - обратился он к пассажирам. - Помогите, кто может, инвалиду ракетных войск стратегического назначения! Отравился ракетным топливом!" И пошел по проходу с протянутой рукой. Кирилл никогда не подавал попрошайкам, но тут, сам себе удивляясь, достал из кошелька и опустил в протянутую руку "ракетчика" пятирублевую монету. Когда мужик убирал руку, Кирилл заметил на тыльной стороне его кисти наколку - надпись: "CELTIC".
Дома Кирилла ожидал привычный творческий беспорядок. Немытая посуда, нестиранная одежда... Все нормально, все, как полагается. Сегодня - никаких хозяйственных работ. На фиг, на фиг, все завтра! Включил телевизор. По спортивному каналу передавали футбол. Отборочный тур чемпионата Европы. Встречались сборные Уэльса и Португалии. Комментатор рассказывал: "В древности жители Уэльса называли свой полуостров "Кимру", что означало: "страна сородичей". Действительно, если судить по футбольной сборной, сородичами бог Уэльс не обидел. В разные годы за сборную Уэльса выступали в общей сложности 53 футболиста по фамилии Джонс и 26 футболистов по фамилии Вильямс!"
Футбол смотреть не хотелось. Вообще-то, впереди был свободный вечер, и можно было, по идее, позвонить кому-нибудь из приятелей, пригласить даже в гости... Но и этого почему-то не хотелось. На самом деле, на душе было тоскливо. И если кого и было желание приглашать в гости, то не приятелей. А приятельниц. Некстати вспомнилась недавняя подруга, с которой Кирилл расстался незадолго до своей злополучной командировки. А вслед за ней стали вспоминаться и другие бывшие подруги. Сделалось совсем грустно. Захотелось позвонить кому-нибудь из них, хотя бы, просто поболтать, но... перебирая в памяти все варианты, Кирилл понял, что звонить решительно некому. По разным причинам. С одними он, расставаясь, поссорился, звонить другим не позволяла гордость, звонить третьим было как-то очень неловко...
Тупо глядя на экран телевизора, Кирилл нажимал кнопки пульта, переключая с канала на канал.
"...не просто капли, а живые витамины природы для ваших глаз!" - реклама на первом канале.
"...а почему у тебя рваные носки? - Дома в чем хочу, в том и хожу! - Я не сяду за стол с мужчиной в таком виде. Ты хотя бы..." - художественный фильм по ТВЦ.
"...Don't be fooled by the rocks that I got I'm still, I'm still Jenny from the block..." - Дженифер Лопес на MTv.
"... - Кто там? - Здравствуйте, это уголовный розыск. По поводу кражи в трамвае" - детективный сериал на НТВ.
"... под знаком диких оргий с приемом наркотиков в компании поклонниц..." - ведущий МузТВ рассказывал о каком-то рэппере.
"...На сегодняшний день все не так уж и плохо, коль курева есть в кисете хоть кроха..." - пел некий персонаж в шутовском колпаке на канале СТС.
Куплет этот показался Кириллу смутно знакомым... "А, ну да. Цоя переделали, - вспомнил он, - Если есть в кармане пачка сигарет"...
И тут Кирилл кое-что вспомнил. Да такое "кое-что", что сам себе удивился и даже несколько испугался! "Все-таки, здорово мне по башке-то дали, раз такое из головы вылетело! - подумал он, - Как я мог забыть?! Сижу, главное, думаю, чем бы заняться... Интернет! Я ж в сетке почти неделю не был! Вот же оно - милое сердцу занятие на сегодняшний вечер!"
Кирилл включил компьютер, запустил модем и подключился к сети. Но не успел он скачать даже почту, как связь оборвалась. Кончились деньги на карточке. Проклятие! Ну, конечно, они уже были на исходе. Кирилл вспомнил, что накануне командировки он, как раз, собирался пополнить счет... Стоп! Но ведь он же, кажется, купил и карточку? Да, точно, купил. Только не активировал ее. И она должна быть. Должна где-то быть... Куда он мог ее сунуть? Кирилл поворошил бумаги и диски на компьютерном столике. Нигде под ними карточки не обнаружилось. Наверное, на подоконнике! Туда Кирилл обычно сваливал то, что не помещалось на столике возле компа. Но и там, среди всяких бумаг, карточку найти не удалось. Какие-то журналы и газеты, свалившиеся с подоконника, лежали на полу, возле батареи отопления. Не удалось откопать карточку и среди них. "Может, она за батарею завалилась?" - подумал Кирилл. Не зная, что еще предпринять, он взял фонарь и попытался с его помощью осмотреть пространство между батареей и стеной. Место было узкое, но, ухватившись одной рукой за батарею и держа в другой руке фонарь, Кириллу удалось-таки обследовать это пространство полностью. Карточки там тоже не нашлось.
"Куда ж ты, сука, закопалась?" - в сердцах посетовал Кирилл.
"Где зарыта собака?" - был задан вопрос.
Батарея в руке - значит, это всерьез.
Королевскую формулу ты применил.
Будь готов получить то, о чем попросил!"
- пропел шут в телевизоре.
Внезапно руку, которой Кирилл держался за батарею, тряхнуло, словно электрическим током. В ту же секунду умолк телевизор и погас свет.
"Черт! Только проблем с электричеством мне еще не хватало!" - огорчился Кирилл. В комнате было темно, и лишь фонарь с лампочкой Pedrillo ярким лучом освещал часть стены и пола. И в этом пятне света на полу Кирилл увидел-таки, наконец, злополучную интернет-карточку. В следующее мгновение свет зажегся. Пикнул, перезагружаясь, компьютер.
Мелькнула мысль: не стоит ли, от греха подальше, вырубить комп, а то как бы он не сгорел, раз тут такие фокусы с напряжением? И что же тогда... Не выйти в интернет? Не почитать "френд-ленту"? Не скачать даже почту? Ну уж, нет! Кирилл решительно взялся за мышку.
Но телефон зазвонил раньше, чем он успел запустить модем. И это был только первый из звонков, прозвучавших в его квартире в тот вечер. Звонили бывшие подруги Кирилла. Все они хотели с ним встретиться.
|
|